Читать онлайн книгу "Капитан Брейн"

Капитан Брейн
Александр Петров


Отец не оставил ему никакого наследства, кроме титула. И барон Мартин Брейн вынужден продавать свой клинок тому, кто больше платит. Жестокий каприз судьбы сделает его одним из капитанов Вольного Братства. Поставив на кон собственную жизнь, Мартин Брейн должен либо встретиться с виселицей, либо стать легендой среди пиратов Семи Морей… Содержит нецензурную брань.





Александр Петров

Капитан Брейн







Наш мир – это комедия для мыслящих и трагедия для чувствующих.



Хорас Уолпол.




Пролог


Впервые я услышал эту историю про капитана Мартина Брейна, будучи ещё мальчишкой. Мой отец купил старую таверну «Красный Паук», купил совсем дёшево, когда прежний владелец разорился и сгинул где-то в переулках Седой Гавани. Однако позже оказалось, что исчезновение бывшего хозяина не избавило моего отца от завсегдатаев «Красного Паука», любителей крепкого эля и терпкого табака. В большинстве своём они работали в доках. Коренастые, в простых робах, с суровыми обветренными и загорелыми лицами, они редко рассказывали о себе. Но если говорили, то я ловил каждое слово. Я был тогда шустрым мальчуганом, и, помогая отцу, переносил пустые кружки и тарелки, сновал между столов и всегда старался услышать какую-нибудь новую диковинную историю.

Отец, разумеется, не одобрял моё пристрастие. Он всегда повторял, что эти люди опасны, многие раньше служили на приватирах,[1 - Приватир – военный корабль, имеющий официальное разрешение командования заниматься грабежом и уничтожением торговых судов противника.] а кое-кто был самым обыкновенным пиратом. Но я не слушал отца.

Мне хотелось узнать всё. И про страшных морских чудовищ, и про далёкие земли, и про пещеры, полные сокровищ. Но больше всего моё воображение поражала история капитана Брейна, одного из самых известных вожаков Вольного Братства, который бороздил просторы Семи Морей на своём грозном фрегате «Чёрный Дракон». Говорили, что после битвы возле Белого Мыса он исчез. Тогда флот Торговой Гильдии был разбит, и множество нанятых ею пиратов погибли. Моя детская наивная фантазия рисовала красочные картины огромного морского сражения, и мне всегда хотелось верить, что Брейн сумел спастись.

Об этом капитане рассказывали многие. Но никто не был таким страстным рассказчиком, как Старый Томми. Дряхлый сгорбленный старик, со спутанными космами седых волос, он появлялся в таверне перед закатом, и я уже знал, что сегодня снова услышу историю капитана Брейна. Говорили, что Старый Томми был действительно старым уже очень давно. Даже мой отец не знал, сколько ему лет. Старый Томми садился за стол возле дальней стены, заказывал себе кружку крепкого эля, набивал трубку табаком и неизменно собирал вокруг завсегдатаев, которые, видимо, были знакомы с ним раньше.

Несмотря на то, что отец всегда грозил мне пальцем, я украдкой старался оказаться поближе к столу, где сидел Старый Томми. Старик любил вспоминать прежние времена. Его расчерченное глубокими морщинами лицо преображалось, узловатые, натруженные годами пальцы сильнее стискивали трубку, он резким порывистым движением откидывал со лба непослушные седые пряди и начинал:

– Да, я знал Мартина Брейна. Клянусь щупальцами кракена, это был настоящий капитан! Истинный морской дьявол! Мы плавали на «Чёрном Драконе» по всем Семи Морям, от Седой Гавани до островов Спящего Великана. И не было такого врага, которого мы не могли бы одолеть. Все лорды Торговой Гильдии трепетали перед нами.

– А Северная Корона? – спросил я, поднося старику новую кружку эля.

Старый Томми усмехнулся.

– Северная Корона?.. – послышался смех старика, каркающий и недобрый. – Мартин был для них как кость в горле. Они крепко пожалели, что встретились с ним у Белого Мыса. И рядом с Мартином ещё была женщина-вампир. Прекрасная в своей гордости, безумная в своей ярости и чистая в своей любви…Северная Корона дорого заплатила за эту встречу в тот день…

– И Брейн всех победил? – снова спросил я.

Старик наклонился ко мне, дохнув в лицо терпким табачным дымом.

– Нет, парень, – сказал он, и в голосе проскользнули печальные нотки, – победить у Белого Мыса было невозможно. И Мартин это знал. Он был умнее всех лордов Торговой Гильдии вместе взятых. Ведь капитан не всегда был пиратом.

Увидев моё вытянувшееся от изумления лицо, Старый Томми снова усмехнулся, покачал головой и продолжал:

– Да, да, парень. Мартин был из благородных кровей. Я знаю. Я был с ним с самого начала. В тот самый день, когда мы стояли и ждали смерти на Крокусовом поле…




1


Остатки разбитой армии принца Вилларда уходили на восток.

Те, кому не посчастливилось уйти, лежали среди развороченных лафетов пушек и зарядных ящиков, кто небольшими окровавленными кучками, кто поодиночке. Из земли торчали обломки пик и эфесы клинков, вперемежку с конскими трупами и обрывками знамён. Позже летописи будут прославлять военный гений командующего Северной Короны маршала Корлана, но почти сразу же злые языки станут высмеивать глупость принца Вилларда, рискнувшего бросить вызов Северной Короне и её союзнику Торговой Гильдии Семи Морей на Крокусовом поле…

Почти на самом краю этого поля, окружённые со всех сторон, стояли чуть больше сотни уцелевших наёмников. Грязные, измождённые и уже ни на что не надеявшиеся люди, отрабатывавшие своё жалование собственной кровью, изредка поворачивали головы и смотрели на восток. Туда, где ещё слышались далёкие гулкие раскаты орудийных залпов. То, что осталось от армии их нанимателя, сейчас спешило покинуть это вдоволь смоченное кровью поле, отбиваясь от наседавших отрядов Северной Короны. По злой воле судьбы эти люди, сложившие оружие и теперь ожидающие своей участи, не успели пробиться из окружения. Смерть была их хлебом, и они знали, что однажды она придёт и за ними.

Мартин Брейн стоял во втором ряду, рядом с капитаном Сиртом, командиром их наёмной роты пикенёров. Кираса Сирта на груди была пробита, рукав камзола рассечён и залит кровью. Капитан кашлял кровавыми сгустками и едва держался на ногах, опираясь на плечи стоявших подле него Старого Томми и молодого парня по имени Ларн. Со всех сторон они были окружены солдатами с мушкетами наперевес. Они не подходили слишком близко, предпочитая держаться поодаль, ближе к своим позициям, над которыми развевались знамёна Северной Короны – небесно-голубые полотнища с вышитой золотой короной в центре.

Солнце уже перевалило за полдень. Люди хотели пить. Они очень устали, их пугала неизвестность, но никто не молился и не просил пощады. Из всех солдат только наёмники бывают настоящими реалистами.

Вскоре, на пригорке, среди трепетавших знамён Северной Короны, показалась группа всадников. Впереди на белом жеребце ехал маршал Корлан, в расшитом золотом камзоле, шляпу украшали алмазные подвески, а на сапогах сверкали золотые шпоры.

Позади маршала были пятеро необычных всадников. Облачённые в полное латное вооружение, с изящно выкованными шлемами, наглухо закрывавшими их головы, они носили ещё и чёрные плащи с небрежно закинутыми за плечи капюшонами. У всех пятерых латы были украшены золотым змеем. Капитан Сирт только мельком взглянул на них, и обречённо пробормотал:

– Святое небо, теперь нам конец…

Кто-то из стоявших рядом наёмников тихо всхлипнул.

– Вампиры…Будь они прокляты…

И только Старый Томми не терял надежды.

– Дом Арагонов, – сказал он, с презрительной усмешкой глядя на приближавшихся всадников. – Говорят, они последние из вампиров. Служат Северной Короне уже тысячу лет.

– А почему у них такая странная броня? – спросил Ларн.

– Посмотри на солнце, парень, – хмыкнул Старый Томми. – Вампиры боятся только солнечного света. Без этих красивых железок они бы давно превратились в пепел. Слыхал я байки, что им ещё и чеснок не в радость, да только боюсь, врут людские языки…

Между тем, всадники подъехали ближе и спешились. Ларн боязливо покосился на капитана Сирта и спросил:

– А что им от нас-то нужно?

– Ритуал, – хриплым голосом ответил Сирт и снова выплюнул сгусток крови.

– Э-э…милорд, какой же такой ритуал?..

Капитан хотел, видимо, ответить, но зашёлся в кашле и повис на плече у Старого Томми, словно мокрая тряпка. А тот взглянул на Ларна и снова усмехнулся.

– Потеха у них такая. Как появятся пленники, кто-нибудь из вампиров вызывает одного на бой. По своему выбору. Проиграет человек, всех пленников отправят им на корм, если выиграет – отпустят. Да вот победителей ещё отродясь не было…

– А почему? – дрожащим от робости голосом спросил Ларн.

– Почему…почему… А, ну-ка, подсоби мне, парень, – Старый Томми крепче обхватил капитана Сирта за пояс и приподнял. – Потому что у любого вампира сила двадцати человек. И двигаются эти выродки быстрее ветра…

Тем временем спешившиеся всадники подошли ещё ближе. Двигались они с поистине кошачьей грацией, их мягкая, ничем не скованная поступь, создавала впечатление, будто бы они парили в воздухе, не касаясь земли. Впереди выделялась женская фигура, чей доспех был украшен лучше остальных. По краю её чёрного плаща извилистой линией струилась золотая вышивка.

Вампиры остановились возле пленников, переглянулись и обменялись между собой странными гортанными фразами. Старый Томми повернул голову и сказал, обращаясь к остальным:

– Теперь готовьтесь, ребята. Сейчас начнут выбирать бедолагу…

– Уж лучше смерть в бою, чем от вампирских клыков, – пробормотал кто-то из стоявших рядом наёмников.

– А что они говорят-то?.. – спросил другой голос.

– Да кто ж его знает, – ответил Старый Томми. – Это их поганый вампирский язык. Ни слова не разобрать…

– Хоть бы сразу пристрелили что ли, – взмолился Ларн. – Чего уж тут мучиться..

– Пистолетов у них нету, – возразил кто-то возле молодого наёмника. – Не любят вампиры порох.

– От пули или от клинка, – вздохнул ещё кто-то, – какая разница?..Всё одно умирать…

Вампиры разделились.

Двое неподвижно стояли недалеко от солдат с мушкетами, остальные неторопливо двинулись вдоль рядов пленников. Несколько раз они останавливались, внимательно разглядывая людей и негромко переговариваясь между собой странными гортанными фразами. Кто-то из вампиров негромко рассмеялся. Из-под шлемов их голоса звучали глухо, словно бы из бочонка.

Наконец, они остановились напротив капитана Сирта. Женщина-вампир, которая явно была предводителем, несколько мгновений смотрела на раненого, потом плавно повернулась и взглянула на Ларна и Старого Томми. Однако никто из них её, видимо, не заинтересовал, пока она не увидела стоявшего позади Брейна. Склонив голову набок, она пару мгновений внимательно разглядывала его, потом подняла руку и сделала резкий повелительный жест. Бывший с ней рядом вампир оттолкнул в сторону других пленников и подошёл к Мартину.

– Первый Меч Дома Арагонов, герцогиня Арагонская, вызывает тебя! – громко сказал вампир. – Если ты победишь, все вы можете быть свободны. Если нет, вы станете нашей добычей. Тебе понятны условия поединка?

Стоявшие вокруг Брейна пленники невольно попятились назад. Мартин посмотрел на вампиров, его водянисто-карие глаза прищурились, он кивнул и шагнул вперёд.

Тут же кулак вампира, обтянутый чёрной кожей, врезался в живот Брейна, выбив из него воздух. Мартин охнул сквозь стиснутые зубы и присел на колено.

– Прояви уважение, животное, – злобно процедил вампир. – На колени!

Мартин приподнялся, придерживаясь обеими руками за живот, но и не думал подчиняться. Вампир оглянулся, очевидно, ожидая приказа от герцогини, и снова поднял кулак. Но удара не последовало. Резкий гортанный возглас герцогини Арагонской остановил вампира. Он почтительно склонил голову и отошёл.

Женщина-вампир подошла ближе и насмешливо произнесла:

– Ты либо очень храбрый, либо очень глупый. Обещаю, ты умрёшь быстро. Дайте ему оружие.

С этими словами она сделала знак своим соплеменникам и повернулась. Один из вампиров протянул Брейну кавалерийскую саблю, отмеченную на эфесе символом Северной Короны. Мартин посмотрел на неё и покачал головой.

– Я бы предпочёл шпагу и кинжал, – сухо сказал он и взглянул на герцогиню. – Разумеется, если вы не против, сударыня.

Протягивавший Брейну оружие вампир повернул голову, ожидая приказа. Герцогиня громко рассмеялась.

– Человек решил умереть героем? – сказала она с задорными нотками в голосе, очевидно, всё происходящее её ужасно забавляло. – Хорошо, дайте ему то, что он просит.

Онемевшие то ли от испуга, то ли от удивления наёмники начали переглядываться. Старый Томми посмотрел на Мартина, словно тот был привидением.

– Будь я проклят, парень, – негромко сказал он. – Никогда не слыхал, чтобы вампиры соглашались на что-то перед ритуалом…

Брейн скинул свой покрытый грязью камзол, подтянул рукава рубашки и взглянул на развевающиеся на ветру знамёна Северной Короны. Потом внезапно усмехнулся и, обернувшись к остальным пленникам, попросил:

– Завяжите мне глаза.

Рот Старого Томми открылся от крайнего изумления.

– Что?!..

– Глаза. Завяжите их. Быстрее.

– Ты…То есть…Голова у тебя не того…Не болит?

– Завяжите, – упрямо повторил Мартин.

Один из стоявших рядом наёмников стянул свой шейный платок, накинул Брейну на лицо и несколькими ловкими движениями стянул на затылке узел. В это время подошли вампиры, протянув Мартину длинную шпагу и тонкий узкий кинжал-мизерикордию. Кажется, они тоже были изумлены поведением человека, который перед самой схваткой решил завязать себе глаза. Впрочем, никто из вампиров никогда не любопытствовал особенностью поведения людей, поэтому они просто отошли в сторону, чтобы Мартин мог выйти перед строем пленников.

Герцогиня Арагонская неподвижно стояла поодаль, держа в руке тонкий длинный меч с гардой, обвитой изящно выкованным золотым змеем вампиров. Она молча наблюдала, как Брейн, пошатываясь, медленно приближался к ней. С завязанными глазами он двигался совсем неловко, точно ребёнок, который впервые начал ходить. В правой руке Мартина сверкала на солнце шпага, а в левой он сжимал кинжал. Герцогиня выждала ещё мгновение, потом плавно подалась вперёд и будто бы растворилась в воздухе. Вампиры действительно двигались куда быстрее ветра, никто из стоявших пленников даже не успел заметить, как размытые очертания фигуры герцогини возникли рядом с левым плечом Брейна. Некоторые уже ждали одного последнего смертельного удара и прикрыли глаза.

Послышался звон стали.

Брейн не повернулся, лишь немного подался вправо, закинув руку со шпагой локтем под самый подбородок. Длинный клинок прикрыл его левый бок, отразив неуловимый выпад герцогини. Она атаковала снова и снова. Размытые очертания её фигуры превратились в призрачный фантом, мелькающий вокруг противника. Редкий, но звонкий удар стали о сталь ясно свидетельствовал, что клинки находят друг друга. Брейн опять не стал разворачиваться в сторону атаки. Он просто подставлял шпагу или кинжал в том направлении, откуда возникала герцогиня. Создавалось впечатление, будто он видит сквозь платок, плотно закрывавший ему глаза. Или читает мысли своей соперницы, что тоже было бы полной чепухой. Но как бы то ни было, Брейн сумел отразить уже несколько выпадов герцогини Арагонской, и пленники позволили себе робкую тень надежды. Теперь они следили за схваткой с удвоенным интересом, ибо никто и представить себе не мог, что Мартин продержится дольше одного первого удара вампира.

И только Старый Томми, бросив взгляд на пышно развевающиеся от ветра знамёна, вдруг понял весь замысел Мартина. Разумеется, что вампиры обладали гораздо более диковинными способностями, чем обычные люди, однако они были отнюдь не бесплотными существами. И сильная ветреная погода, стоявшая над Крокусовым полем, оказалась на руку сметливому Брейну. Пытаться уследить за всеми движениями вампира было абсолютно бессмысленно, он мог двигаться с неуловимой для человеческого глаза быстротой. Мартин даже не думал так делать, и завязал себе глаза, чтобы не отвлекаться от другого – он старался чувствовать ветер. И просто подставлял клинки в том направлении, где ощущал слишком резкие колебания воздуха. При этом он помнил, что любой вампир обладает силой двадцати человек, и запросто может сбить противника с ног, если пожелает, потому-то Мартин слегка подавался в сторону в момент удара герцогини, чтобы удержаться на ногах самому и не упасть.

Падение было бы для него равносильно смерти.

В таком поединке любая оплошность Брейна мгновенно стоила бы ему жизни…

Старый Томми крякнул и пробормотал, продолжая изумлённо наблюдать как Мартин отражает атаки вампира:

– Сто ядер мне на макушку…А ведь этот парень может победить…

– Сплюнь, а то сглазишь, – буркнул кто-то из стоявших рядом пленников.

Тем временем, схватка разыгралась не на шутку.

Атаки герцогини становились всё более яростными, видимо, вампира выводило из себя то обстоятельство, что человек сумел простоять так долго. И ещё к тому же каким-то неведомым образом он смог успешно отражать выпады, которые нельзя было бы уловить даже глазом. Герцогиня вытащила из-за пояса свой кинжал и решила ударить двумя клинками.

Старый Томми ахнул, когда Мартин, сумев отбить меч противницы, всё же пропустил выпад кинжалом, и рубашка на его правом плече окрасилась кровью. Но он устоял. Вид этой самой крови и упорство противника привели герцогиню в полное бешенство. Она набросилась на Брейна, занеся над головой оба своих клинка.

То ли Мартин ощутил это движение, то ли ему подсказало чутьё, но он вдруг резко шагнул влево, пригибаясь и выбросив руку со шпагой по диагонали вперёд и вниз. Клинок скользнул по закованному в латы бедру герцогини, она пошатнулась, и тут же вылетел кинжал Брейна.

Вряд ли Мартин стремился попасть в сочленение доспеха, ведь он противницу даже не видел. Но лезвие мизерикордии ударило под нижний край шлема, и он слетел. По плечам герцогини рассыпались густые светлые локоны. Она дико закричала, выронив оружие и хватаясь обеими руками за лицо. Солнечные лучи как огонь полоснули по открытой коже вампира. Вверх заструился лёгкий дымок. К своей предводительнице тотчас бросились остальные вампиры, двое прикрыли ей голову плащами, укрывая от гибельных лучей солнца. Брейн рывком сорвал с глаз платок и оглянулся.

Двое других вампиров потянулись за оружием.

– Кажется, я выиграл, господа, – сказал Брейн, на всякий случай приподнимая шпагу. – Или вы решили пересмотреть условия поединка?

Старый Томми, придерживая вместе с Ларном еле живого капитана Сирта, первым поспешил встать рядом с Брейном. Не прошло и одного мгновения, как вокруг Мартина выросла живая стена из почти сотни наёмников. Люди, которые ещё совсем недавно были в двух шагах от неминуемой смерти, не собирались так просто отдавать свой шанс на спасение. Вампиры колебались, но недолго. Позади раздался грозный окрик маршала Корлана:

– Не сметь!

Маршал, окружённый своей свитой, восседавший на гарцующем белом жеребце, подъехал к пленникам и наклонил голову. Его лицо было живым подтверждением того, что он сам наблюдал всю схватку.

– Ритуал закончен, – грозный голос маршала заставил вампиров отступить назад, ведь они служили Северной Короне. – Эти люди свободны.

Никто не стал спорить. Вампиры молча поклонились и присоединились к двум другим соплеменникам, которые уводили накрытую плащами герцогиню к ожидавшим невдалеке лошадям.

– Клянусь святыми небесами, в жизни не видел ничего подобного, – сказал маршал Корлан, глядя на Брейна. – Благодаря этому человеку, вы все заслужили сегодня право на жизнь.

Головы наёмников повернулись в сторону Мартина. Корлан сделал паузу, нахмурился и продолжал:

– Да, вы заслужили право на жизнь. Но впредь не советую вам тратить её попусту. Северная Корона не прощает своих врагов. Помните об этом.

С этими словами маршал тронул шпорами своего жеребца и, сделав знак свите, поехал дальше. Солдаты с мушкетами медленно повернулись и зашагали следом, оставляя бывших пленников на самом краю Крокусового поля…



***

Седая Гавань всегда считалась столицей Торговой Гильдии Семи Морей.

Самый крупный порт на юге, обласканный солнцем и расположенный в удобной бухте, защищённой от ветра грозными скалами, он поражал всех своей роскошью. Высоко в небо вздымались башни из лазурита, гранита и мрамора, над домами нависали дышащие зеленью сады, отражавшие в полдень солнечные лучи мощённые улицы и переулки невероятным образом сочетались с мозаикой окон. На рынках было всегда многолюдно, а над огромной пристанью, уходившей одним краем в плескавшиеся тёплые воды Седьмого Моря, маячили паруса многих сотен кораблей. Портовые таверны разносили окрест гомон множества голосов на всех иноземных языках. Не существовало такого товара, который невозможно было купить в Седой Гавани. Ведь тысячи кораблей ежедневно приплывали сюда, чтобы приумножить богатство Торговой Гильдии…

Облокотившись на каменный парапет балкона, капитан Себастьян Фагунда лениво наблюдал за клонившимся к закату солнцем. Это был высокий, худой щёголь, с копной вьющихся волос, окрашенных в светло-персиковый цвет. Фагунда носил камзол из ярко голубого атласа, подпоясанный малиновым кушаком, на котором слева была подвешена сабля в позолоченных узорчатых ножнах. Такие же малиновые бриджи он заправлял в высокие ботфорты, украшенные золотыми пряжками. То обстоятельство, что Себастьян был одним из семнадцати капитанов Вольного Братства, укоренило в нём привычку носить за кушаком ещё и заряженные пистолеты, однако его нынешний визит в Седую Гавань не подразумевал стычки. Поэтому Фагунда ограничился лишь одним клинком, хотя более зоркий наблюдатель мог бы заметить едва выступавшую из голенища его сапога рукоятку небольшого кинжала.

С того места, где он стоял, с балкона здания Торговой Гильдии, был отчётливо виден весь порт, причалы, снующие между ними люди, гружёные повозки, покидающие порт и, наоборот, спешащие к пристани. Весь этот разношёрстный человеческий муравейник мало интересовал Фагунду. Пальцы Себастьяна, сплошь унизанные перстнями, медленно барабанили по каменному парапету, его лицо было задумчивым, и могло показаться даже немного сонным, пока он ожидал человека, ради встречи с которым и прибыл сюда.

Часы на Лазурной башне пробили четверть восьмого, и Себастьян оглянулся.

Почти неслышно отворив дверь, в комнату вошёл старый слуга в изумрудно-серой ливрее. Он тотчас немного посторонился, пропуская вперёд другого мужчину. Среднего роста, черноволосый, чуть располневший, с крупным смуглым лицом и маленькими чёрными глазками, он был одет в широкий распашной кафтан из чёрного бархата со стоячим воротником и набивными буфами на плечах. На груди, на массивной золотой цепочке, покачивался медальон с изображением пирамиды из монет – неизменный символ лорда Торговой Гильдии. Медальон был отполирован почти до зеркального блеска, и в нём отражалась тонкая, казавшаяся нарисованной, чёрная бородка этого знатного мужчины.

– Прошу простить меня за столь долгое ожидание, капитан, – сказал он и жестом руки отпустил слугу. – Некоторые дела в совете лордов Гильдии требуют моего личного присутствия.

Фагунда учтиво поклонился, стараясь не показывать лёгкую усмешку.

– Нет нужды в извинениях, милорд. Я всегда готов служить вашей милости, каким бы долгим не было ожидание.

Маленькие чёрные глазки недоверчиво взглянули на Себастьяна.

– Разумеется, капитан. Иначе и быть не может. Ведь это же я вам плачу.

Его слова, действительно, были правдой. Лорд Дамаэль Мельтан, хозяин Мраморной башни, один из богатейших лордов Торговой Гильдии Семи Морей, довольно часто прибегал к услугам капитанов Вольного Братства. Кажется, не было такого человека в Седой Гавани, от старого кабатчика до молодых сорванцов, промышлявших мелким воровством в порту, кто не слыхал о необычных пристрастиях лорда Дамаэля. Его необузданная страсть к экзотическим удовольствиям, что могли подарить только женщины другой расы, вкупе с его немалым состоянием, сделало лорда Дамаэля постоянным посетителем рынка рабов. Женщины-кисуну, дикарки-оборотни с островов Спящего Великана, гордые златоволосые пэри, – Дамаэль покупал всех. И, хотя среди остальных лордов Гильдии за ним прочно закрепилась репутация развратника со странными вкусами, сам Мельтан считал себя истинным коллекционером. Корабли Вольного Братства иногда привозили пленников, и, если в их числе оказывались столь милые сердцу Дамаэля экзотические красавицы, он был готов заплатить за такой товар звонкой монетой. Поговаривали, что он ищет нечто настолько необычное, редкое, что способно стать настоящей жемчужиной его коллекции, вершиной неземного наслаждения, к обладанию которым Дамаэль так стремился…

Поэтому Фагунда и постарался всеми силами скрыть усмешку. Он хорошо знал, какой именно товар интересует лорда Мельтана, и не хотел ссоры со столь богатым клиентом. Напротив, Себастьян придал своему лицу самое серьёзное и внимательное выражение, на какое только был способен.

– Будь по вашему, милорд, – сказал он. – Но как я понимаю, вы пригласили меня не для светской беседы?

Дамаэль мгновение помедлил, потом коротко кивнул.

– Идите за мной, капитан, – он шагнул обратно к двери, повелительным жестом приглашая Фагунду следовать за ним.

Они прошли по длинному коридору, что был освещён несколькими масляными лампами, мимо почти дюжины статуй лордов-покровителей Гильдии, высеченных прямо в стенах здания. Дамаэль свернул на небольшую винтовую лестницу и начал спускаться вниз. Его спутник чуть помедлил – Фагунда никогда не был любителем узких винтовых лестниц, столь удобных для засады, но отказать лорду Гильдии он не мог, поэтому Себастьяну пришлось пересилить себя. И шагнуть следом за Мельтаном.

Внизу располагалась тяжёлая дверь, обитая бронзой. Дамаэль отворил её, ступив внутрь достаточно большого помещения, не имевшего окон. Капитан Фагунда вошёл за ним, сразу втянув ноздрями воздух. Пахло химическими реактивами. Это не особенно понравилось Себастьяну, предпочитавшему не иметь дела с алхимией. Однако увиденное им помещение мало походило на каморку алхимика. На длинных тяжёлых столах громоздились пожелтевшие фолианты, рядом с ними тускло поблёскивали колбы и реторты, под некоторыми из них медленно тлел фитиль, и они испускали слабый дым. Стены были увешаны различными картами и чертежами, но только истинный мастер смог бы понять, зачем они здесь и для чего предназначены.

В самой середине этого помещения, склонившись над одним из столов, стоял невысокий очень худой мужчина, одетый в тёмно-серую мантию. Его волосы были коротко острижены и выглядели настолько ярко рыжими, что со стороны казалось, будто само солнце взорвалось на голове. Едва он заметил вошедших, как тотчас обернулся. Его грубые, костистые черты лица и блёклые зеленоватые глаза были знакомы Себастьяну. Человека в мантии звали Либериус, он числился волшебником Торговой Гильдии, наряду с ещё примерно десятком таких же. Гильдия использовала магическое искусство, в основном, для шпионажа и предсказаний погоды, хотя именно в этом качестве Либериус себя не оправдал. Он считал себя новатором в области соединения точных наук и магии, и Фагунда навсегда запомнил его эксперимент двухлетней давности, когда Либериус случайно спалил дотла корабль ратерийских торговцев. С тех пор, Себастьян стал испытывать острое недоверие ко всему, что так или иначе было связано с волшебством…

Либериус приветственно поднял руку, и тут же громко чихнул. Фагунда подозрительно посмотрел на него, потом перевёл взгляд на лорда Дамаэля. Волшебник снова чихнул, замотал головой и вытащил из широкого рукава мантии носовой платок.

– Я недавно вернулся из Мальдека, – виноватым тоном пояснил волшебник, утирая слегка раскрасневшийся нос. – Не люблю северные воды.

– Надеюсь, с вами всё в порядке, милорд, – сказал Фагунда, и на всякий случай сделал шаг назад.

– Ерунда, – махнул рукой волшебник. – Но знаете, эта простуда просто непостижима для меня. Если лечить её с помощью магии, то болеешь три дня. Если лечить обычным способом, будешь болеть неделю, а если не лечить вовсе…Эх…

Сказав это, Либериус сокрушённо мотнул головой и опять чихнул.

Дамаэль нетерпеливо спросил:

– Итак, ты всё подготовил?

Лицо волшебника немного оживилось.

– О, да, милорд! Всё, как вы и хотели. Мои поиски увенчались полнейшим успехом.

– Покажи, – сдавленным от волнения голосом сказал Мельтан.

Либериус отошёл к соседней стене, где на специальной складной подставке стояло что-то, накрытое тёмно-красным бархатным покрывалом. Рывком сдёрнув покрывало, волшебник быстрыми шагами удалился в сторону, чтобы лорд Дамаэль и его спутник могли увидеть найденную им вещь.

Это был парадный портрет знатной дамы.

Одетая в чёрный бархат она была изображена стоявшей возле небольшой гранитной колонны. Густые светлые волосы немного оттеняли бледную кожу и удивительные, не похожие на человеческие, прозрачные как весенние льдинки глаза. Маленькие тонкие губы застыли в презрительной усмешке, придавая лицу женщины изысканное надменное очарование. Оба платья – и нижнее и верхнее – имели очень узкий лиф с острым мысом, и вырез каре, закрытый сетчатой вставкой-шемизеткой. Из-под рукавов верхнего платья с коротким буфом, виднелись рукава нижнего, имевшего меховые манжеты. Поверху обоих платьев была одета догалия – приталенная накидка с широкими отороченными мехом рукавами из чёрной бархатной ткани с крупным золотым узором, и капюшоном-шторкой. Сам капюшон был отделан белым рюшем. Полуопущенный на бёдра наборный золотой пояс украшала пряжка с золотым змеем.

Глаза Дамаэля вспыхнули и заблестели.

– Да, это она, – хрипло проговорил он. – Никаких сомнений…

Фагунда, напротив, не разделял восторга лорда Мельтана. Он мельком глянул на пояс дамы, изображённой на портрете, и чуть было не отшатнулся.

– Это же вампир! – воскликнул он.

– Ангелина Ван Виэрэген, урождённая герцогиня Арагонская, – сказал Либериус, подходя к портрету. – Первый Меч Дома Арагонов. Чистокровный вампир. Их так немного осталось…

Лорд Дамаэль шагнул вперёд, медленно, словно воин, наслаждающийся видом павшего врага, обошёл вокруг портрета, и коснулся рукой холста. Его пальцы со сверкнувшим на мизинце крупным изумрудом сжались, как будто хотели стиснуть изображённую на нём женщину.

– Впервые мы встретились в Карбе, – глухим голосом сказал Мельтан. – Я увидел её среди танцующих пар на балу у бургомистра. Даже трон Северной Короны не был столь дьявольски притягателен, как эта белокурая бестия! Она отвергла меня…Я предлагал ей золото. Моё положение в Гильдии. Обещал сделать самой богатой женщиной в Седой Гавани. Я предлагал ей всё…Но она посмеялась надо мной…

– Возможно, это и к лучшему, милорд, – сказал Фагунда. – Вампиры странные создания…

Дамаэль резко повернулся. В его глазах блеснул жуткий огонёк.

– Нет! – вскричал он. – Эта женщина, поистине, та самая неповторимая жемчужина моей коллекции, которую я так долго искал. И я получу её с вашей помощью, капитан.

Брови Себастьяна взлетели вверх.

– С моей помощью?! Вы хотите, чтобы я похитил вампира?!

– Именно так.

– Не хочу показаться грубым, милорд, но…Сожри меня кракен! Эта белокурая бестия разорвёт в клочья всю мою команду! Вампир не собака, на цепь не посадишь. До Карбы почти два месяца пути. И что прикажете мне делать с этой пленницей столько времени?

– Сейчас она в Мальдеке, – сказал Либериус, снова утирая нос. – Ваш корабль будет там через неделю.

Фагунда повернул голову и взглянул на волшебника.

– Хорошо, а каким же образом я должен буду её схватить? Или у вас, милорд, есть какой-то особенный способ заманить её на мой галеон? И где мне держать вампира на корабле в открытом море целую неделю?

Либериус посмотрел на лорда Дамаэля, словно бы ожидал его приказаний. Тот едва заметно кивнул, и волшебник с тяжёлым вздохом направился к одному из своих столов. Мельтан усмехнулся и сказал Себастьяну:

– Успокойтесь, капитан. Я готовил этот триумф несколько лет, и у меня было достаточно времени, чтобы изучить историю семьи Арагонов гораздо лучше, чем линии на собственной ладони.

В этот момент Либериус взял со стола шкатулку, обитую потемневшей медью, и показал её капитану Фагунде.

– Вот средство для усмирения герцогини Арагонской, – сказал волшебник и открыл шкатулку.

Внутри, на сложенной вдвое холщовой подкладке, лежал крупный рубин шестигранной огранки, оправленный в золото. Себастьян недоверчиво посмотрел на него и покачал головой.

– Если это шутка, то она не удалась…

– Это не шутка, – Либериус вытащил рубин и показал его Фагунде. – Вампиры называют его Амулетом Крови. Никто и поныне не знает, каким образом он появился. Я много месяцев провёл в Мальдеке, в Карбе и Ультране. Я просмотрел сотни летописей, относящихся к эпохе возникновения Северной Короны. Нигде не сказано, почему и кем был сделан этот рубин. И я не смог разобрать заклятье, лежащее на нём, но одно я готов утверждать со всей прямотой – на расстоянии десяти футов эта вещица забирает силы вампира. И он станет не опаснее ягнёнка, запертого в хлеву.

Фагунда взял камень в руки. Он был необычно тёплым, словно живой, и сверкал так ярко, что, казалось, светился изнутри.

– Я могу лишь предположить, – добавил Либериус, – что этот камень должен был держать вампиров в повиновении Северной Короне, когда император Бальтазар Первый решил принять их на службу. Разумеется, моя теория никоим образом не нашла подтверждения, но я не вижу иного объяснения появлению этого камня.

– Теория? – Себастьян хмуро взглянул на волшебника. – А как насчёт проверки этой вашей теории?

– Амулет Крови лучше всего проверить в деле.

– С помощью моего корабля и моей команды? – ехидным тоном переспросил Фагунда.

– Как скоро вы сможете отплыть в Мальдек, капитан? – вмешался в разговор Дамаэль.

– Если не будет задержек с поставками провианта, то уже завтра на закате.

– Вы не должны терять времени, – продолжал Мельтан. – По моим сведениям, герцогиня Арагонская не пробудет в Мальдеке больше месяца. Теперь вы знаете, как она выглядит. Привезите её мне.

Себастьян усмехнулся.

– Это легче сказать, чем сделать.

– У вас есть всё необходимое, – палец Дамаэля указал на шкатулку. – Я плачу пять тысяч салерэнов. Золотом. Ещё две тысячи как аванс, вы можете получить сегодня. И не заставляйте меня упрашивать вас, капитан.

Фагунда помедлил. Он не любил излишне рискованные поручения, опасался иметь дело с магическими предметами, но он был пиратом. Дух авантюризма и сладкий звук золота были для него куда более весомым аргументом в принятии решений. Предложенная Дамаэлем сумма в целых семь тысяч салерэнов, несомненно, перевесила чашу весов в пользу того, чтобы согласиться на такое весьма щедрое предложение.

Себастьян положил камень обратно в шкатулку, взял её из рук Либериуса и захлопнул крышку.

– Мой корабль к вашим услугам, милорд, – сказал он.




2


Путь до Мальдека занял почти полторы недели.

Капитан Сирт умер на следующий день, после того как они покинули Крокусовое поле. Его пришлось похоронить возле дороги. Наёмники вырыли могилу, обернули тело в грязный рваный плащ и закопали. Никаких тебе надгробий, эпитафий и громких речей об усопшем. Только небольшой холмик у дороги, как напоминание о том, чем заканчивается жизненный путь солдата, продававшего свой меч.

После смерти Сирта наёмники разделились. Денег у них не было, оружия тоже, однако, часть из остатков роты всё же решилась, на свой страх и риск, попытать счастья на востоке земель Вилларда. Проходя мимо селений, они слышали обрывки слухов, будто бы Виллард ещё сражается. Старый Томми выслушал их, покачал головой и неодобрительно проворчал:

– Глупцы, не дойти вам до восточных земель. Северная Корона скоро приберёт к рукам всё, что есть у дурачка Вилларда. Ха! Понадеялся на своих баронов, а они же его и предали!

– И что же нам делать? – стали спрашивать возмущённые голоса.

– Откуда я знаю? – пожал плечами Старый Томми. – Я лишь хотел лишний раз предупредить тех из вас, кто полагает, что сможет промышлять прежними делами. Но как по мне, так я бы двинулся на юг.

Ларн и ещё несколько человек, стоявших подле Старого Томми и, видимо, верившие каждому его слову, тотчас одобрительно закивали.

И лишь один Мартин Брейн, прищурившись, молча смотрел на своих товарищей. Люди, столь восторгавшиеся его схваткой на Крокусовом поле, теперь не обращали на него никакого внимания, являя собой яркий пример того, как же всё-таки недолговечна людская память. А, между тем, именно благодаря ему все спорившие сейчас смогли остаться в живых. Впрочем, это уже никого и не заботило. Не даром говорят, что высока гора, но забывчива…

Послушав немного, что говорят другие, Брейн сказал:

– Мы уже недалеко от Мальдека. Порт, конечно, небольшой, но лучшего варианта найти судно у нас не будет. Их там много бывает на исходе сезона штормов.

– Найти судно? – удивлённо переспросил Ларн. – Но у нас же нет ни гроша.

– Наймёмся матросами, – невозмутимо продолжал Брейн. – Без хорошего корабля нам не пересечь Седьмое море.

– А дальше что? Гнуть спину на палубе? – послышался чей-то недовольный голос.

Брейн посмотрел на остальных и усмехнулся.

– Я слышал о Седой Гавани. Доберёмся туда и сможем предложить свои услуги любому из торговцев. Защита кораблей от пиратов не такое уж и плохое занятие.

– Это смотря, кто и сколько платит, – добавил Старый Томми. – Но мысль у тебя хорошая, парень. Я согласен.

– И я, – поглядев на Старого Томми, тут же сказал Ларн.

Ещё трое подали голоса, поддержав слова Брейна. Но это было всё. Остальные не хотели целую неделю болтаться в море, драить палубу и выслушивать громкую ругань капитана или боцмана. Всего этого наёмники уже вдоволь насмотрелись, когда плыли сюда, и повторять подобное у них, видимо, не было никакого желания. Брейн только и сделал, что развёл руками.

– Мы все здесь свободные солдаты, – сказал он и, вдобавок, пожал плечами, выражая сожаление, что роте приходится разделиться. – Поэтому каждый имеет право на собственное решение. Что бы ни случилось, мы сами должны принять это. Не думаю, что у кого-то есть возражения на этот счёт.

Все промолчали. Возражений, действительно, не было.

И в Мальдек отправились всего семеро, вместе с Брейном.

Расположенный чуть западнее Ультрана, более крупного порта ратерийского побережья, Мальдек, тем не менее, привлекал много торговцев благодаря своей близости к оживлённому тракту, пересекавшему добрую половину континента. От земель Северной Короны сюда тянулись караваны с зерном, уксусом и тканями. Погонщики гнали гурты скота, в надежде продать его на рынке, а, заодно, и прикупить что-нибудь из привозимого Торговой Гильдией. И, кроме всего прочего, здесь же можно было купить знаменитый ратерийский ром, слава о котором гремела далеко за пределами Мальдека. Поговаривали, что Торговая Гильдия хотела приобрести его рецепт, вероятно, чтобы составить конкуренцию ратерийцам, однако, из этой затеи так ничего и не вышло. Ратерийцы тщательно охраняли секрет приготовления этого напитка…

Дорога в Мальдек оказалась нелёгкой. У Брейна и его спутников не было никаких съестных припасов, да и денег, чтобы купить себе еду тоже не было. Поскольку они шли по торговому тракту, кто-то из наёмников предложил ограбить любого проезжавшего мимо торговца, однако, оружия ни у кого не оказалось, а те караваны, что несколько раз попались на пути, ехали, окружённые сильной стражей.

В ход пошла старая, проверенная временем, похлёбка из кожаных ремней, и ещё пара кроликов, которых удалось случайно поймать в лесу. Позже, наёмникам повезло. Проходя недалеко от небольшого селения, Брейн сумел договориться со стариком, жившем на окраине, и тот пригласил беглецов подработать. Больше никто не горел желанием иметь дело с кучкой грязных голодных оборванцев, с заросшими бородой лицами, которые шли с северо-востока, где по слухам ещё бушевала война.

За два дня, Брейн и его товарищи по несчастью, помогли старику починить крышу и восстановили забор. В благодарность за это, они были хорошо накормлены, помылись и привели себя в порядок, а вместо оплаты за труды получили немного еды на дорогу и слегка потёртые робы, избавившись от тех лохмотьев, что носили ещё с Крокусового поля.

Ещё через два дня все семеро, наконец-таки, добрались до Мальдека…

В порту стояло несколько кораблей, паруса были убраны, а команды, очевидно, сошли на берег, чтобы промочить горло и как следует отдохнуть в портовых тавернах. Однако, оказалось, что попасть на судно, даже простым матросом, это не такое уж и лёгкое предприятие. Вместе со своими спутниками, Брейн обошёл несколько таверн, и везде получил отказ. На незнакомцев, явившихся неизвестно откуда, смотрели весьма враждебно, а затевать ссору Брейн не хотел. Наконец, один из старых кабатчиков, который сам когда-то в юности был наёмным солдатом, посоветовал:

– Загляните в «Лунную Гавань». Там частенько собираются капитаны из Вольного Братства. Обычно, они не разговаривают с чужаками, но, кто знает, может что и выгорит. В любом случае, терять-то вам нечего.

Брейн озадаченно сдвинул брови.

– Вольное Братство? – переспросил он. – Это же пираты, разве нет?

– Самые настоящие, дьявол их раздери, – тяжело вздохнул старик-кабатчик. – Носятся по всем Семи Морям, как голодные стервятники…Скоро закончится сезон штормов, вот они и начнут вылезать из своих нор на острове Дарлеан. И не видать нам тогда спокойной торговли…

Брейн поблагодарил старика, потом оглянулся и взглянул на своих товарищей. Конечно, он не предполагал наниматься на пиратский корабль, ведь это было бы куда опаснее, чем плавать стражником на обычном торговом судне, однако, услуги наёмников в Мальдеке оказались не так уж и популярны. Да и выбор у беглецов с Крокусового поля был невелик.

Про Вольное Братство слышали многие из тех, кто зарабатывал на хлеб кровью. Добровольный союз нескольких десятков капитанов пиратских кораблей, славившийся дерзостью и размахом своих нападений. Их часто нанимали в качестве грабителей конкурентов другие торговцы, и дела у Вольного Братства процветали. Своей базой они сделали остров Дарлеан, расположенный далеко на юге, и находившийся под властью Торговой Гильдии. Данное обстоятельство, однако же, не мешало пиратам иметь дело с лордами Гильдии; отдавая им часть добычи, они могли вполне свободно находиться на Дарлеане, заниматься оснасткой своих судов и даже сбывать награбленное. Поэтому, среди множества пиратских шаек, плававших в Семи Морях, именно Вольное Братство сумело возвыситься до столь выгодного положения…

В «Лунной Гавани» в тот вечер было многолюдно.

Посетителей оказалось, наверное, больше двух сотен. Часть из них оказалась обычными моряками с торговых судов, заглянувших сюда выпить и повеселиться, и повсюду слышался гомон пьяных голосов и весёлые визгливые вскрикивания портовых девок. Однако Брейн заметил и несколько суровых, украшенных шрамами, обветренных лиц, обладатели которых держались поодаль остальных, видимо, предпочитая общество себе подобных. Они были одеты в роскошно расшитые камзолы, и носили оружие, сабли или тяжёлые шпаги, что для обычных матросов торговых кораблей было несвойственно, разве что кто-нибудь нож в сапоге припрятал.

Брейн обвёл просторный зал внимательным взглядом и, ещё не зная, к кому можно обратиться с вопросами, увидел суетившегося за стойкой хозяина таверны. Это был лысеющий толстячок, с пышными усами и такими густыми бакенбардами, что его щёки под ними просто тонули. Он разливал гостям ратерийский ром и подавал закуску, в основном, жаренную рыбу. Брейн оглянулся на своих спутников и решительно шагнул в направлении стойки.

Ни самого Брейна, ни тех, кто был с ним, здесь, в этом месте, никто, разумеется, не знал. И, вероятнее всего, его расспросы опять закончились бы неудачей, но, похоже, что фортуна благосклонно отнеслась к нему в этот вечер, послав поистине подходящий случай обратить на себя внимание находившихся в таверне пиратов.

Слева, за широким дубовым столом, мимо которого проходил Брейн, внезапно вспыхнула ссора.

– Да ты жульничаешь, парень! – раздался глубокий, с лёгкой хрипотой, женский голос. – Ах ты, прохвост!

Из-за стола поднялась высокая молодая девушка, в камзоле, из красного бархата с серебряными галунами и отложным стоячим воротником; сверкающую густую россыпь тёмных волос поддерживала широкая повязка из такого же красного бархата. На кожаном поясе, с серебряной насечкой, была подвешена короткая абордажная сабля, ножны которой изредка хлопали о голенище красного замшевого сапога. В бездонных омутах карих глаз кипел гнев, а красиво очерченные губы исказила злобная усмешка.

– Ты подтасовал карты, мерзавец! – продолжала она, указывая пальцем на немолодого моряка-торговца, сидевшего напротив вместе с ещё двумя матросами.

Тот приподнялся, и явно не собирался признаваться в своём обмане.

– Что ты плетёшь, – пробормотал он, – если проиграла, плати.

– Платить?! Ты сжульничал!

– Это я-то? – моряк возмущённо обернулся к двум своим товарищам. – Вот же пристала, чертовка!

Оба его знакомца согласно закивали.

Один из них, тоже привстав, оказался чуть похрабрее. Он протянул руку к лежавшим на столе монетам, намереваясь их забрать, но девушка оттолкнула его. Тогда за монетами потянулся сам виновник ссоры, и в карих глазах обладательницы красного камзола словно молнии сверкнули.

Она вскинула руку, ухватила моряка за воротник, и резким движением пригнула вниз, ударив лицом о тяжёлую дубовую крышку стола. На белую колоду рассыпанных карт брызнула кровь. Охнув, моряк повалился на пол. Его товарищи никак не ожидали, что дело примет подобный оборот, к тому же, окровавленное лицо обманщика, стонавшего на полу так же не добавляло мужества, но блестевшие на столе монеты всё же сыграли свою роль.

Один из них, тот, что был левее, кинулся вперёд. Но не тут-то было. Гибкая и сильная, словно пантера, девушка ловко уклонилась от его кулака, и пнула сапогом в живот. Матрос отлетел назад, задел соседний стол, и рухнул на пол вместе с ещё несколькими посетителями таверны. В этот момент над головой девушки сверкнуло длинное лезвие кинжала третьего противника – его клинок она заметить не успела, но это увидел проходивший мимо Брейн.

– Берегись! – крикнул он.

Девушка повернулась, хватаясь за рукоять своей сабли, однако удар матроса едва не задел ей плечо. Брейн вовремя сумел перехватить руку с кинжалом, вывернул вправо, и быстрым ударом в нос опрокинул соперника навзничь. Теперь, когда на полу лежали уже трое моряков, ссора переросла в более крупную стычку. Со всех сторон поднялись полупьяные матросы, с грохотом попадали стулья, где-то звякнула посуда. Через мгновение, рядом с Брейном, который так и не отошёл от стола, оказались все семеро его спутников, безоружные, но готовые драться насмерть. Старый Томми оглянулся и замотал головой, словно медведь, напоровшийся на пчёл.

– Скверное дельце будет, парни, – сказал он. – Этих морячков в пять раз больше…

Однако, стычки не последовало.

В таверне внезапно воцарилась тишина, которую нарушил тяжёлый скрип широких половых досок. Кто-то приближался, и позади сгрудившихся торговых моряков раздался зычный мужской голос:

– А, ну, шалавы! Очистить палубу!

Люди начали расступаться, точно прибой перед гранитной преградой, и впереди показалась кряжистая как пень, фигура седобородого мужчины в расшитом золотом зелёном кафтане. В широких, явно привычных к тяжкому физическому труду, ладонях были зажаты заряженные пистолеты. Его сопровождали ещё четверо более молодых мужчин, тоже в расшитой золотом одежде, с саблями и шпагами наизготовку. Острые жала клинков вынуждали моряков расходиться чуть быстрее, чем это могло бы произойти без подобного стимула.

Девушка, увидев приближающихся, почтительно склонила голову.

– Капитан Брюлл, – сказала она. – Приветствую вас, милорд.

Услышав это имя, моряки, бывшие вокруг, зашептались. Брюлл, по слухам, был старейшим из капитанов Вольного Братства, и, фактически, управлял им. Во всяком случае, так говорили. Но вряд ли бы сейчас в таверне нашёлся хоть один человек, кто захотел бы проверить на прочность репутацию капитана Брюлла.

Между тем, Брюлл опустил пистолеты, посмотрел на девушку и с укором покачал головой.

– Дэко, ну сколько можно? – с тяжёлым вздохом спросил он. – Это уже третий раз за неделю. Нельзя же разносить в щепки порт, где ты стоишь на рейде.

– Милорд, эти люди жулики, – возразила девушка. – И они поплатились за это.

– Разумеется, а мы святые угодники, – Брюлл повернул голову и сказал одному из стоявших рядом с ним пиратов: – Эдвард, поговори с хозяином таверны. Нам придётся возместить ущерб.

Капитан Эдвард Рей, худощавый, в тёмно-бордовом камзоле с золотыми арабесками, и с длинными волосами, стянутыми на затылке в изящный конский хвостик, убрал саблю, кивнул и поспешил выполнить поручение. Брюлл снова взглянул на девушку, потом его глаза скользнули на Брейна. Несколько мгновений он просто смотрел на него, после чего удивлённо воскликнул:

– Двадцать якорей мне в глотку! Мартин! Мартин Брейн!

Сам Брейн был удивлён не меньше. Лицо пиратского капитана показалось Мартину знакомым, но это было столь давнее детское воспоминание, что оно превратилось в смутное видение. Он недоверчиво посмотрел на Брюлла, и сказал:

– Да, милорд, это, действительно, я.

– Вот так встреча! – сквозь седую бороду мелькнул проблеск улыбки. – Я служил с твоим отцом в Кабре, лет тридцать назад. Как он поживает? Наверное, целыми днями удит рыбу в вашем поместье в Тавлеме?

Лицо Брейна помрачнело.

– Нет, милорд. Отец разорился и продал Тавлем.

– Да-а, – протянул капитан пиратов, – видно, в тяжкую годину попал твой отец, раз решился на такое. Постой-ка! А как же он сам? Надеюсь, жив? Здоров?

– Он умер, милорд. Восемь лет назад.

– Худо. Совсем худо. Я как увидел тебя, уж было вспомнил былые деньки…Эх, славное было время…Подожди, а каким ветром тебя занесло в Мальдек?

– Я с товарищами искал судно, чтобы наняться в матросы. Последнее время мы были в наёмной роте капитана Сирта, но нам не повезло.

На лице Брюлла мелькнуло озадаченное выражение.

– Крокусовое поле, – сказал он. – Да, уже наслышан. Говорят, что позавчера принца Вилларда вздёрнули. И теперь в восточных землях вовсю хозяйничает Северная Корона.

– Возможно, – согласился Брейн. – Но мне нет дела до принца. Я сам без гроша в кармане.

– Да, кто бы мог подумать, сын барона Джейкоба Брейна стал наёмником. Чтобы сейчас сказал твой отец…

– Не уверен, что он вспомнил бы обо мне, милорд, – с грустной усмешкой сказал Мартин. – Последнее время отец много пил. И титул это единственное, что он оставил мне в наследство.

Брюлл покачал головой.

– Это скверно, очень скверно.

В это время капитан Эдвард Рей подвёл трясущегося от страха толстячка-хозяина «Лунной Гавани». Оказалось, что едва началась драка, как он тотчас спрятался под стойкой. Сама мысль о разговоре с пиратскими капитанами, похоже, вынуждала его колени сгибаться и дрожать. Брюлл повернулся к нему и, придав своему голосу как можно больше дружелюбия, сказал:

– Любезный, мы тут немного набедокурили. И, поскольку вряд ли этот наш визит в порт будет последним, мне бы не хотелось оставлять здесь врагов. Сколько с нас причитается? За ущерб?

Дрожащие губы толстячка пробормотали:

– Де…десять…

– Десять? – переспросила Дэко, хмуро сдвинув брови.

– Де…десять салерэнов…

Дэко наклонилась ближе к трясущемуся хозяину таверны.

– Всего десять? Ты уверен?

Он энергично закивал. Девушка посмотрела на Брюлла, и тот улыбнулся.

– Десять салерэнов? И только-то? Это же сущие пустяки! – весело произнёс Брюлл, повернулся и дал знак Эдварду Рею. – Заплати ему.

Толстячок был рад получить эти крохи и убраться обратно за стойку. Она, словно бы щит, ограждала его от пиратов, и находясь там, он мог не бояться. Проводив его взглядом, Брюлл обернулся к Мартину и неожиданно спросил:

– Ты ведь служил во флоте Северной Короны, не так ли?

– Да, милорд. Три года плавал под командованием адмирала Гурна.

– Вот что, Мартин, возьму-ка я тебя и твоих ребят с собой на Дарлеан. О деле потолкуем позже. Эдвард! Размести их на моём галеоне. Завтра отплываем.

И хлопнув Брейна по плечу, Брюлл направился прочь, так же сопровождаемый другими капитанами. Оставшиеся посетители таверны старались не попадаться им на пути, отходя в сторону. Некоторые даже почтительно склоняли головы. Дэко задержалась. Она подошла к Брейну и каким-то странно мягким, не похожим на неё голосом, сказала:

– Теперь я должна тебе, парень, – с этими словами она вложила ему в ладонь несколько монет из тех, что лежали на столе.

– Благодарю, сударыня, но я их не заслужил.

Брейн попытался вернуть деньги, но сильные пальцы Дэко не позволили этого сделать.

– Держи, пригодится. Купишь себе стакан рома.

Она коротко хохотнула и поспешила догнать уходящих пиратов. Старый Томми посмотрел ей вслед и, усмехнувшись, покачал головой.

– Щедрость не порок, – сказал он и добавил: – Дьявол, а не девка. Её только что чуть не прирезали, и хоть бы что!

Брейн разжал ладонь. На ней лежали всего четыре небольших монеты, чуть поблёскивавшие в неровном отсвете свечей. Никто, тем более он сам, не мог бы себе и представить, что не пройдёт и года, как имя Мартина Брейна станут повторять во всех прибрежных тавернах севера и юга. И вместо четырёх монет на ладони, все его пальцы будут просто утопать в золоте, к которому сам Брейн всегда был равнодушен…



***

Впрочем, в Мальдеке в этот, столь богатый на события, вечер, не все оказались так же равнодушны к золоту, как Мартин Брейн.

Капитан Себастьян Фагунда, небрежно прохаживаясь по пристани, изредка посматривал в сторону городских кварталов, освещённых масляными светильниками. Его небрежность, казавшаяся непосвящённому совершенно очевидной, между тем, была не более, чем привычкой придавать себе беспечный вид. Пальцы капитана беспокойно постукивали по рукояти сабли, и взгляд, встревоженный и осторожный, часто возвращался к стоявшим невдалеке от пристани домам.

Вскоре к нему подошёл старший помощник Джереми, долговязый, с длинным вытянутым носом и неизменной глупой лягушачьей улыбкой на лице. Его серый камзол был подпоясан широким кожаным ремнём, за которым виднелись рукоятки двух заряженных пистолетов. Левой рукой он придерживал подвешенный на цепочке кортик. Наклонившись к капитану, Джереми негромко сказал:

– Команда готова.

– Всё взяли?

– Да, капитан.

– Крючья? Сети?

– Всё готово, капитан.

Фагунда кивнул, продолжая смотреть на городские дома. Его старпом повернул голову и тоже взглянул в ту сторону. Накопившаяся уйма вопросов беспокоила Джереми, но зная характер капитана, он так и не решился их задать. В конце концов, он был лишь одним из сотни служивших на «Ночной Ведьме» и давно привык к правилу, что на корабле главный только один человек – капитан. А поскольку сам он капитаном не был, то и спрашивать ему не полагалось.

Внезапно, в переулке между двумя ближайшими к пристани домами, показалось какое-то движение. Себастьян пристально посмотрел туда, и его пальцы на рукояти сабли нетерпеливо сжались. Из темноты возникли две закутанные в плащи фигуры мужчин. Одним из них был Хагги, боцман с «Ночной Ведьмы», которого Фагунда легко узнал, благодаря яркой бандане и блестевшим в ушах жемчужным серьгам. Хагги сопровождал немолодого горожанина, который довольно часто оглядывался назад, будто бы за ним гналась стая призрачных хищников.

Когда они поравнялись с капитаном, Хагги кивнул на своего спутника и сказал:

– Этот человек знает всё, что нам нужно.

Себастьян взглянул на заросшее крупной щетиной лицо городского жителя и кивнул.

– Кто ты?

– Мортон. Брент Мортон, сударь.

– Ты видел её, Мортон?

– Так же близко, как вас, сударь, – кивнул горожанин. – Вот уже третий день она живёт в «Золотом Ключе».

Фагунда вопросительно поднял бровь, и горожанин торопливо продолжил:

– Это гостиница, сударь. Очень приличная гостиница. В двух кварталах к востоку от порта.

– Она живёт одна? При ней нет стражи?

– Совершенно одна, сударь. И все три дня, примерно, около полуночи, ходит в район городской скотобойни. В жизни не видывал, чтобы хоть одна приличная женщина шаталась по ночам в таком гадюшнике…

– Она с кем-нибудь говорила? С прислугой? С торговцами? – спросил Себастьян, пытливо щурясь.

Мортон отрицательно мотнул головой.

– Да нет, что вы, сударь. Она не более разговорчива, чем камбала. Но я слыхал, что у неё полно золота, и она ждёт корабль, чтобы попасть в Ультран.

Фагунда несколько мгновений о чём-то размышлял, потом удовлетворённо кивнул.

– Хорошо, – сказал он и отстегнул от своего пояса небольшой кожаный мешочек, внутри которого что-то позвякивало. – Здесь пятьсот салерэнов, как договаривались.

Дрожащими от жадного нетерпения руками Мортон принял мешочек и расплылся в приторной подобострастной улыбке.

– Благодарю вас, сударь, вы очень щедры!

Себастьян сделал знак своему боцману.

– Проводи его.

Хагги посмотрел на горожанина, недобро усмехнулся и кивнул. Мортон же быстро спрятал деньги за пазуху и поклонился Фагунде.

– Да сохранит вас фортуна, милорд! И чтобы ваш корабль никогда не знал морской пучины!

– Да, да, конечно, – поморщился Себастьян и махнул рукой. – Ступай.

Хагги повёл горожанина обратно в переулок, из которого они и пришли, а Фагунда повернулся к своему старпому. Джереми стоял, словно бы околдованный, не сводя глаз с уходящих в темноту двух людей.

– Пятьсот салерэнов, капитан! – с досадой буркнул он. – Это же целых пять сотен салерэнов, лопни мои глаза!

– Не беспокойся об этом, – пренебрежительно сказал Фагунда. – Скажи команде, что мы идём к скотобойне.

Мысли Джереми разом вернулись от денег к настоящей цели их предприятия.

– А почему она каждую ночь ходит туда?

– Она вампир. И ей нужна кровь. Не станет же она набрасываться на каждого бездомного бродягу в этих переулках.

– Это правда, капитан, – согласился Джереми. – Но как мы сладим с вампиром?

– Не твоя забота. Главное, запомни, что…

Фагунда не договорил. Из темноты послышался негромкий сдавленный вскрик, и оба пирата тут же обернулись. Джереми потянулся было за пистолетами, но Себастьян жестом остановил его.

– Не суетись. Это Хагги.

Из темноты переулка, куда только недавно скрылись боцман и его спутник, показалась одинокая фигура Хагги. Он неторопливо шагал обратно, методично вытирая клинок своего кинжала о рукав. Подойдя к капитану, боцман убрал оружие и хищно осклабился.

– Всё сделано, – сказал он и протянул Фагунде тот самый мешочек с деньгами, на котором были заметны брызги крови. – Больше этот малый болтать не будет.

Себастьян весело хмыкнул, пристегнул деньги обратно к поясу и повернулся к застывшему у него за спиной от изумления старпому.

– Ты ещё здесь? Приведи команду. И поторопись, полночь уже скоро.



***

Место, где, собственно, и располагалась скотобойня, находилось почти на окраине Мальдека. Две мощёные улицы вели от порта в этот район города, куда сгоняли весь скот, проданный на городском рынке. Рядом стояли сколоченные из грубых досок сараи, часть из них оказалась настолько старой, что, казалось, доски уже высохли и истончились как нитки.

Фагунда осмотрел оба здания скотобойни, возвышавшиеся над улицами, ещё за несколько дней до того, как решил устроить тут ловушку. Сведения, предоставленные ныне покойным Мортоном всего лишь подтвердили ранее известные Себастьяну факты, полученные от Либериуса; волшебник тщательно посвятил Фагунду в историю Дома Арагонов перед его отплытием. Теперь же оставалось воспользоваться случаем, и поймать добычу. Несколько человек, из тех двадцати пяти головорезов, которых Фагунда взял с собой, заняли соседнюю улицу, чтобы отрезать для жертвы путь к отступлению, если таковая попытка будет сделана. Высокие коньки крыш зданий сулили хорошую позицию, но у Себастьяна ещё оставались сомнения касательно действенности данного ему Амулета Крови, и он решил использовать крыши в самый последний момент. Капитан не понаслышке знал, на что способен в схватке разъярённый вампир, поэтому разместил пятерых стрелков с мушкетами на крышах. Конечно, пули вряд ли смогли бы хоть как-то навредить вампиру, однако, это позволило бы выиграть время, чтобы дать пиратам шанс отойти. Будучи опытным и бесцеремонным убийцей, Себастьян как никто понимал – некоторые битвы лучше сразу проиграть ещё до наступления финальной точки. Разумеется, в этом случае, и Фагунда, и его люди лишались права на обладание семью тысячами золотых салерэнов, однако, смогли бы сохранить свои жизни. При определённых обстоятельствах, это значило ничуть не меньше…

Когда колокол на внешнем рейде пробил полночь, налетевший с юга лёгкий бриз раскидал облака. Отблески лунного света заискрились на воде, отражаясь тысячами маленьких серебристых лучиков. Стоявшие на рейде корабли казались теперь гигантскими мрачными тенями, особенно, на фоне освещаемых масляными светильниками городских улиц. Фагунда повернул голову и посмотрел на одну из мощёных дорог, что вела прямо к скотобойне. Никакого освещения, кроме луны, здесь не было, и капитану сперва показалось, что он увидел мелькнувшую между сараями фигуру. Она плавно вынырнула из полумрака, одетая в чёрный плащ с капюшоном и высокие сапоги. Слева на боку, крохотной искоркой блеснули ножны.

Стоявший позади Себастьяна его старший помощник прошептал:

– Этот чёртов покойник ничего не говорил про её оружие.

– Заткнись, Джереми, – недовольно процедил Фагунда. – Никому ни звука.

Бывшие рядом пираты молчали. Двое из них держали в руках сети, сплетённые из толстой каленой проволоки, у остальных были абордажные крючья, которые пришлось приспособить для столь необычной затеи, заменив пеньковые канаты на более прочные цепи. Чтобы они не звенели, пираты смазали их салом.

Фигура в чёрном плаще двигалась удивительно быстро. Не успел Фагунда и глазом моргнуть, как она уже оказалась возле зданий скотобойни, и на мгновение замерла, словно почуяв опасность. Больше ждать было нельзя. Себастьян махнул рукой и зычно выкрикнул:

– Вперёд!

Два десятка пиратов высыпали на улицу, окружая вампира. Герцогиня Арагонская неподвижно стояла на освещённой луной мощёной дороге, положив затянутую чёрной перчаткой ладонь на рукоятку длинного тонкого меча. Она не сказала ни слова, только улыбнулась, и в полумраке ослепительно сверкнули её белоснежные клыки. Двое пиратов, у которых были сети, попытались сразу пустить их в ход, однако, калёная проволока не выдержала. Герцогиня перехватила сети одну за другой, разорвав их пополам своими руками. Следом полетели абордажные крючья. Но в цель они не попали, поскольку вампира на прежнем месте уже не оказалось.

Она внезапно появилась позади ошеломлённых пиратов, и сразу трое из них разлетелись в разные стороны, будто камни, пущенные из пращи. Двое упали где-то между сараями, третий – врезался в стену скотобойни. Мгновение спустя из ножен выскочил меч герцогини и буквально пригвоздил пирата к доскам, пронзив ему грудь.

Следующим на вампира бросился Джереми. Его тесак оказался выбит из рук стремительным встречным выпадом Арагонской, и её пальцы сжались на шее старпома. Она тут же склонилась к нему, густые светлые волосы легли на пирата как стихарь. Голова вампира мотнулась в сторону, разбрасывая вокруг окровавленные ошмётки трахеи. Джереми захрипел, повалился на спину и бешено засучил ногами в агонии.

Арагонская повернулась.

Её залитый кровью подбородок и горящие прозрачно-голубые глаза заставили большинство пиратов в ужасе отшатнуться назад. Если бы она бросилась вперёд, можно было не сомневаться, что все эти привычные к грабежу и смерти головорезы тотчас бы побежали. Но внезапно герцогиня пошатнулась. Черты её лица исказились от невыносимой боли, меч выпал из руки, звякнув о дорожные булыжники. Она схватилась обеими руками за свою шею, словно её душила некая неодолимая сила, и стала медленно оседать на колени.

Позади неё возник Себастьян Фагунда. Было ли его появление запланировано заранее им самим, или же он понял, что скоро его подручные попросту разбегутся, и решил, наконец, вмешаться, это так и осталось загадкой. В его левой руке лениво покачивался на золотой цепочке крупный рубин, разгоревшийся в ночном полумраке ярче чем угли.

– Ага, значит, он всё-таки действует, – с весёлой усмешкой сказал Фагунда, наблюдая, как тело Арагонской содрогается в сильной лихорадке. – Кажется, такого вы явно не ожидали, сударыня.

Он сделал знак застывшим от страха пиратам, и те скопом подбежали к два живой герцогине. Теперь уже ничто не помешало опутать её крючьями, но, видя, как некоторые из его подчинённых слишком сильно усердствуют, в отместку ещё и отвешивая пленнице тумаков, Фагунда резко выкрикнул:

– Эй, полегче там! Не повредите собственность его светлости лорда Дамаэля Мельтана!

Четверо пиратов подняли связанную герцогиню на руки и быстро потащили в сторону порта. Остальные попытались оказать помощь двум раненым, сломавшим рёбра от падения между сараями. Лежавшего у стены скотобойни спасать уже не требовалось, равно как и Джереми, который всё еще дрыгал ногами на залитой кровью мощёной дороге. Себастьян подошёл к нему. Горло его старшего помощника было разорвано пополам.

– Да-а, человек поистине удивительная загадка природы, – сказал он и озадаченно вздохнул. – Люди способны мучиться часами, ожидая смерти, но она иногда запаздывает.

С этими словами Фагунда вытащил из-за пояса умирающего оба его пистолета. Один он передал вставшему рядом боцману, а другой направил Джереми в лоб и взвёл курок.

– Прости, дружище.

Грохнул выстрел. Тело старпома вытянулось и замерло.

Себастьян весело фыркнул, отдал оружие Хагги и повернулся к остальным своим людям.

– Всё, уходим, – суровым тоном сказал он. – Заберите раненых, трупы и всё оружие. И запомните, нас тут не было. Хагги, проследи за этим.

– Да, капитан.



***

В чувство её привела качка.

Ей показалось, будто она раскачивается вперёд и назад, как маятник, у которого очень медленный ритм. Потом она услышала отдалённые крики птиц, и, наконец, пришёл запах. Ноздри вампира широко раздвинулись. Да, запах. Человеческий запах. Она не могла спутать его ни с чем другим. Так пахли только люди.

Герцогиня открыла глаза и увидела деревянную переборку. Теперь у неё не оставалось никаких сомнений. Она была на корабле, вероятно, пиратском, учитывая её вчерашнюю стычку, и это не предвещало ничего хорошего. Для Первого Меча Дома Арагонов дважды быть побеждённым людьми означало попасть на разбирательство Совета Урождённых. В лучшем случае, виновный получает право покинуть Дом и отправиться в добровольное изгнание, а если Совет вынесет иной приговор…

Об этом она старалась не думать. Вампира оставляют в зале не имеющем кровли, прикованным к стальному кольцу, вмурованному в каменный пол, чтобы он мог встретить свой первый и, разумеется, последний рассвет. И тот факт, что её противники сражались не совсем подобающим образом, ничего бы не изменил. Для Первого Меча существует только честь. И уж коль скоро она запятнана поражением, он не вправе просить пощады. Кроме того, будучи, истинным воином, Арагонская не привыкла сдаваться. Она повернула голову и внимательно осмотрела место своего заточения.

Это было помещение, где, видимо, не часто держали пленников. К прочным дубовым балкам верхней палубы крепилась одна двутавровая стальная, к которой герцогиню и приковали. Цепи толщиной почти в пять дюймов удерживались трёхдюймовыми угловыми кнехтами, вырвать которые сразу было бы невозможно. Ноги пленницы приковали таким же образом, поэтому на скорое освобождение рассчитывать не приходилось. Впереди виднелся световой люк, ведущий к лестнице наверх. Создавалось впечатление, будто это помещение специально подготовили для вампира. Сделай пленница хотя бы одну попытку сбежать, распахнутый в яркий полдень люк, стал бы её могилой.

Глянув под ноги ещё раз, герцогиня вдруг с изумлением обнаружила, что на ней надета старая потёртая роба. Это открытие её сильно озадачило, и, пока она пыталась понять, кто и зачем решил сменить на ней одежду, а, главное, каким же образом это произошло, люк, ведущий на верхнюю палубу с лёгким скрипом распахнулся.

Яркие лучи солнца ворвались внутрь, осветив доски деревянного настила на полу. Но до пленницы солнце не добралось. Непостижимо хитрым образом та часть помещения, где она была, оказалась в тени. И это было чудовищно точно рассчитано. Словно вампиру отмерили черту, за которую нельзя переступать.

По лестнице неторопливо спустился Фагунда. В руке он по-прежнему держал Амулет Крови, и герцогиня захрипела. Увидев, что пленницу снова сотрясает сильная дрожь, Себастьян засмеялся.

– Ах, да, – сказал он. – Я опять забыл, что эта милая штучка способна скрутить вампира, как пучок сена. Что ж, думаю, мы сделаем перерыв.

Фагунда вытащил из голенища сапога кинжал, воткнул его в переборку у себя за спиной, и повесил на него цепочку с рубином.

– Полагаю, отсюда он доставит вам меньше страданий, сударыня, – добавил Себастьян и подошёл к своей пленнице чуть ближе. – Ровно десять футов. И ни дюймом меньше. Вполне хватит, чтобы умерить ваш воинственный пыл. Иначе, в вашей белокурой головке может созреть неприятная мысль разорвать меня на куски.

– Если бы мне не сковали руки, – с ненавистью процедила Арагонская, – я бы так и сделала.

Фагунда развёл руками.

– Выходит, я поступил правильно, когда заказал эти цепи. Хотел бы заметить, они мне недёшево обошлись.

Он уселся на пол, недалеко от пленницы, потом вытащил из кармана трубку и кисет с табаком.

– Впрочем, сударыня, – невозмутимо продолжал Фагунда, набивая трубку табаком, – я надеюсь с лихвой окупить эти издержки, когда доставлю вас в Седую Гавань.

Увидев промелькнувшее на лице герцогини удивлённое выражение, Себастьян добавил:

– Да, мы плывём на юг. И с хорошим ветром будем в Седой Гавани меньше чем через неделю. Обещаю, что за это время вас будут кормить. Надеюсь, сырая говяжья кровь придётся вам по вкусу.

Губы герцогини раздвинулись в ехидной усмешке.

– А если я попытаюсь сбежать?

Себастьян медленно раскурил трубку, посмотрел на неё и сурово ответил:

– Я бы крайне не советовал вам этого делать, сударыня. Как бы мне не хотелось получить причитающиеся денежки за вас с моего нанимателя, я не стану рисковать своим кораблём и своими людьми. И попросту буду вынужден убить вас.

На этот раз усмешка пленницы стала уже злобной.

– А вы полагаете, что у вас получится?

– Боюсь, сударыня, вы не учитываете тот факт, что это предприятие было хорошо подготовлено, – сказал Фагунда, выпуская из трубки облачко дыма. – Это Крюйт-камера, специально оборудована для вашего пребывания в течение целой недели. Вокруг нас море, и, если вы помните, там негде спрятаться от солнца. Тем более, вам. Я не знаю, насколько хорошо вампиры умеют плавать, но даже если это и так, у вас в запасе будет только ночь. А полдень должен показаться вам чересчур жарким.

Пленница промолчала. И Себастьян продолжил:

– Кроме того, та прелестная вещица, что сейчас висит в десяти футах позади меня, станет вам предупреждением.

– Откуда вы узнали?

– Про Амулет Крови? О, здесь вам стоит спрашивать не меня. Я абсолютно ни черта не смыслю в колдовстве, хотя мой двоюродный дядя по материнской линии, говорят, служил магом в Торговой Гильдии. Но…увы, данное занятие меня никогда не прельщало.

Герцогиня взглянула на покачивавшийся позади Фагунды рубин.

– Где моя одежда? – внезапно спросила она.

Себастьян снова затянулся трубкой.

– Пришлось от неё избавиться, – ответил он и улыбнулся. – Мы её сожгли. Чтобы не осталось никаких следов вашего пребывания на моём корабле, когда всё это закончится. Думаю, вас будут считать пропавшей. И члены вашего клана чопорных кровососов не станут искать своего сородича.

– Это бесчестно, – с горечью в голосе сказала Арагонская.

– Вы не справедливы, сударыня, – усмехнулся Фагунда. – Мне пришлось обделить свою команду, чтобы дать вам новую одежду. И должен признать, что для женщины, которой исполнилось шестьсот двадцать лет, вы чертовски неплохо сложены.

Звякнули цепи. Пленница тщетно попыталась натянуть их, чтобы разорвать, но только обессилено опустила голову.

– Смотрите на это проще, сударыня, – весёлым тоном сказал Фагунда. – Клянусь морской бездной, будь мы в другой ситуации, я бы охотно попользовался вами, но мой наниматель – весьма влиятельный человек. И я бы не хотел ссориться с ним, доставив порченный товар. Поэтому…

Слова Себастьяна были неожиданно прерваны появлением в люке боцмана Хагги. После смерти Джереми, он сделал головокружительную карьеру по меркам пиратов, став новым старшим помощником капитана. Пригнувшись, он посмотрел на Фагунду и встревожено сказал:

– Я видел парус на горизонте. За нами идёт корабль.




3


Брюлл был капитаном корабля «Пламя Феникса» – единственного крупного шестидесятипушечного пиратского галеона. Стоявший на рейде, он напоминал древесную гору, украшенную изящной резьбой гакаборта и планширов. Утро выдалось немного туманным, белёсая полоса закрывала морскую гладь, словно тонкое покрывало, и Брюлл решил подождать.

Первыми Мальдек покинули фрегат «Стальной Кракен», где капитаном была Дэко, и галеон «Смертоносный Ветер» Эдварда Рея. Третьим ушёл «Серый Пёс», небольшой двадцатипушечный галеон капитана Дункана Мортейна, который ещё вечером, когда Брейна и его спутников размещали на галеоне Брюлла, сказал Мартину на ухо:

– Будешь на Дарлеане, красавчик, непременно загляни ко мне в гости. У меня сохранилась бутылочка великолепного карневалльского вина, да вот только распить этот чудесный напиток не с кем. Разве что только с тобой.

Прищурившись, Брейн посмотрел на него. Худой, с выпирающей челюстью и длинным носом, Мортейн был обладателем коротких маслянистых волос и ярко сверкавшей жемчужной серьги в левом ухе. Его камзол был украшен богаче всех прочих, а пальцы сплошь унизаны перстнями, преимущественно, сапфирами и изумрудами. На правом боку Мортейн носил тонкую рапиру, с перевитой ажурными стальными дужками рукоятью. Он дружески похлопал Мартина по плечу, кокетливыми движениями пальцев изобразил в воздухе очертания большой бутылки, а потом направился вдоль пристани, жеманно переставляя ноги и вихляя бёдрами.

Эдвард Рей, стоявший рядом с Брейном, посмотрел вслед уходящему Мортейну, и усмехнулся.

– Теперь держись, – сказал он, обращаясь к Мартину. – Кажется, Дункан положил на тебя глаз.

– Я это понял, – тяжело вздохнул Брейн.

– Ничего страшного. Дункан всегда обхаживает новичков. Свежее мясо, как ни крути.

Брейн сплюнул.

– Спасибо, я постараюсь об этом не забыть.

Ближе к полудню туманная дымка стала таять, обнажая сверкавшую под лучами солнца водную стихию. Брюлл посмотрел на горизонт, потом повернулся и громко крикнул:

– Отдать швартовы!

По верхней палубе забегали пираты. Наблюдая за этой суетой, Брейн украдкой поглядывал на своих товарищей, для которых всё происходящее было в новинку. Из всех семерых, пожалуй, только сам Мартин имел опыт плавания, поэтому остальные его спутники ощущали себе немного не в своей тарелке.

– Марсовые, к вантам! – продолжал греметь голос Брюлла. – Ставить фок и грот!

Словно бы по мановению волшебной палочки, галеон раскрыл паруса и начал плавно отходить от пристани.

После полудня, с попутным ветром, «Пламя Феникса» уже отошёл настолько далеко, что Мальдек был едва-едва виден на горизонте. Впереди, безбрежной заводью простиралось Седьмое море, играя лёгкими волнами и ослепляя бледно-голубой прозрачностью неба. Обед подали в капитанскую каюту, куда помимо, естественно, старших офицеров Брюлла, пригласили и Мартина. Сам обед на удивление оказался довольно прост – салат с креветками и магуаровый[2 - Магуар – лимон.] сок, считавшийся одним из лучших средств от цинги. Никакого спиртного за столом не было.

– На борту сухой закон, – сказал Брюлл, многозначительно покосившись на своего старшего помощника Грэйфа, толстого пожилого пирата, носившего на левом глазу чёрную повязку. – В порту пусть делают что хотят, мне плевать, но здесь чтоб ни одной капли. Не хочу сесть на мель из-за вдрызг пьяного рулевого. Или проснуться со вспоротым брюхом, когда напившаяся команда устроит побоище.

Грэйф кивнул, подтверждая слова своего капитана. Однако на лице Брейна не отразилось и тени изумления. Он плавал на приватирах, прекрасно зная правила и порядок, царивший на кораблях во время дальних походов. Разумеется, что среди большинства пиратских капитанов были абсолютно разные мнения на этот счёт. Кое-кто был непрочь побаловать своих моряков во время плавания, сетуя на то, что отдых команде просто необходим. Но Вольное Братство тем и славилось, что как только корабль выходил в море, все недовольные дисциплиной на борту могли тотчас оказаться в воде…

– Я понимаю, что тебе жуть как не терпится узнать, почему ты здесь, Мартин, – с усмешкой сказал Брюлл. – Да и о нас ты, наверное, слышал много. Может быть, даже больше, чем тебе бы хотелось.

– Я полагаю, у вас есть для меня работа, милорд, – усмехнулся Брейн в унисон своему собеседнику. – Не думаю, что вы спросили про мой опыт плавания из обычного любопытства.

Брюлл крякнул, потом глянул на сидящих рядом своих офицеров и хлопнул ладонью по столу.

– А ты чертовски умный парень, Мартин.

– И хитрый, – добавил Грэйф, хмуро сдвинув брови. – Едва мы развернули паруса, как он проверил, каким галсом мы идём.

Брейн загадочно улыбнулся.

– Я просто любовался мачтами, сударь.

– Так я тебе и поверил. Ты ходил на квартердек, осмотрел шканцы…Как настоящий моряк…

– Я давно не плавал. Решил освежить память.

Брюлл засмеялся.

– Не придирайся, – сказал он, хлопнув своего старпома по плечу. – Из парня выйдет отличный капитан.

– Значит, именно такую работу вы хотите предложить мне, милорд? – спросил Брейн.

– Ну… – Брюлл на мгновение задумался, потом кивнул. – В Дардеке, на пристани, стоит один фрегат. Трофей, что достался мне недели две назад. Обшивка в десять дюймов из просмоленного черешчатого дуба. Сорок четыре восемнадцатифунтовые пушки. Говорят, что его построили ратерийцы, хотя сдаётся мне, это пустая брехня. Но утлегарь украшена морёным дубовым чёрным драконом. Вот его и прозвали «Чёрный Дракон». На ратерийском побережье до сих пор ходят легенды о кладе дракона на Острове Мёртвых Душ, и местные зеваки в Дардеке уже жаловались губернатору, что на пристани стоит проклятый корабль.

– Суеверие, – добавил Грэйф и поправил повязку на глазу.

– Может, оно и так, – продолжал Брюлл, – да вот губернатор Дарлеана так не думает. Он говорил со мной до нашего отплытия в Мальдек. У него целая куча петиций от местных торговцев и судовых докеров. Они хотят, чтобы корабль сожгли. Прилюдно, дабы изгнать проклятие.

Брейн покачал головой.

– Сорокачетырёхпушечный фрегат? Сжечь? Это святотатство.

– Да, – вздохнул старый пират. – Вот и я сказал губернатору, что заберу корабль, как только найду ему капитана. Я уж думал, не подыскать ли кого в Мальдеке, но ведь там одни ратерийцы, а эти ни за что на свете не взойдут на борт проклятого корабля из-за своих побасенок. Да и Дардек тоже ратерийцы строили, отсюда и название. Их там целая община, разнеси её шторм, но ведь жалко мне терять хороший фрегат.

– Хотите, чтобы я стал его капитаном? – спросил Брейн.

Глаза Брюлла пристально, с прищуром, глянули на Мартина, словно бы впиваясь ему в душу, чтобы отыскать истинные помыслы. Он медленно провёл пальцами по своей седой бороде, затем подался вперёд и сказал:

– Знаешь, Мартин, есть в тебе что-то, чего я никогда не замечал в твоём отце, мир его праху. Наверное, потому что он не был авантюристом.

– Я тоже. Просто я не боюсь старых легенд.

Брюлл снова засмеялся.

– Каков, а?! – он повернулся к своему старшему помощнику. – Нет, ты слышал? Легенд он, видите ли, не боится!

Грэйф покачал головой.

– Тогда, парень, тебе точно быть капитаном проклятого судна.

– Пока морской дьявол на дно не утащит! – громко выкрикнул кто-то из сидевших рядом офицеров Брюлла.

Через мгновение вся каюта потонула в оглушительном хохоте. Но вскоре он был прерван заглянувшим в дверь боцманом, который был на вахте.

– Впереди корабль, капитан, – сказал он.

Брюлл поднялся, звякнув тарелками.

– Иду.



***

Себастьян Фагунда быстрыми шагами взбежал на мостик.

Он выхватил подзорную трубу у своего вахтенного офицера и рывком раскрыл её. Недобрые предчувствия овладели Себастьяном, когда он смотрел на массивный корпус идущего следом корабля, и дрожащий голос Хагги только сильнее действовал ему на нервы.

– Идёт с наветра.

– Я вижу. Помолчи.

– Через час нагонит, – невесело добавил Хагги.

– Думаю, раньше. Нас заметили. Ставят дополнительные паруса.

Фагунда оторвался от трубы, шумно вздохнул, выругался и снова вскинул её, чтобы устремить взгляд на догонявшее «Ночную Ведьму» судно. Его лицо внезапно побелело и напряглось.

– Пусть его дьявол проглотит! – со злобой процедил он. – Похоже, это «Пламя Феникса»…

Теперь побледнел и его старший помощник.

– Галеон капитана Брюлла?!…

– Выкатывай две пушки на корму, – сказал Себастьян, повернувшись к старпому. – По моей команде дашь два выстрела. По правому и левому галсу. Понял?

Хагги посмотрел на своего капитана, будто тот уже лишился рассудка. Галеон «Пламя Феникса» почти вдвое превосходил в артиллерии «Ночную Ведьму», да и стрелять по кораблю Брюлла было всё равно, что дразнить свирепого быка. Конечно, выстрел по галсу был своеобразным сигналом не приближаться, однако, такие шутки явно не действовали на старого пирата, возглавлявшего Вольное Братство. Хагги был полностью уверен, что Брюлл поступит наоборот, догнав «Ночную Ведьму», и всем им тогда не миновать беды.

Видя колебания старпома, Фагунда прикрикнул:

– Ты ещё здесь?!

– Капитан, я не думаю, что… – начал было Хагги.

– Тебе не нужно думать, чёртов болван! У нас в трюме груз на целых семь тысяч золотых салерэнов! Или ты хочешь объяснять старику, почему не поделился с Братством?! Тащи пушки на корму! Живо!



***

На капитанском мостике «Пламени Феникса» вахтенный офицер передал подзорную трубу Брюллу. Прищурившись, старый пират долго разглядывал шедший впереди корабль, потом наклонился и сказал поднявшимся следом старшему помощнику и Брейну:

– Это «Ночная Ведьма». Идёт на всех парусах, словно бежит от ратерийской эскадры.

– Я видел Фагунду в Мальдеке, – добавил Грэйф. – Он отплыл под утро. Даже не подождал, пока туман разойдётся.

Брюлл несколько мгновений о чём-то размышлял, потом ещё раз глянул в подзорную трубу. Его лицо осветила зловещая улыбка.

– Что-то тут не то, – сказал он. – Надо бы порасспросить Фагунду, куда это он так спешит. – Старый пират повернулся к старпому и громко скомандовал: – Всех подвахтенных на реи, живо! Ставьте дополнительные паруса!

– Да, капитан!

Грэйф стрелой метнулся по палубе. Не прошло и минуты, как засвистела дудка боцмана, и вокруг уже мелькала полусотня не совсем одетых пиратов, выскакивавших наверх из люка кубрика на нижней палубе. Брюлл усмехнулся и хитро подмигнул Мартину.

– Ничего. Сейчас поднажмём, – в его голосе прозвучал весёлый азарт.

Брейн поднял голову, посмотрел сперва на паруса, потом на видневшийся впереди корабль. И внезапно сказал:

– Лучше сменить галс. Хотя бы на пару румбов вправо. Взять круче к ветру. А потом, снова повернуть.

На лице Брюлла отразилось удивление. Однако, он тоже глянул на паруса, и сразу понял, что имел ввиду Мартин.

– А ведь ты чертовски прав, дружище, – усмехнулся старый пират и обернулся назад, к рулевому. – Два румба вправо! Привестись к ветру!

– Есть два румба вправо, капитан!

Тяжёлая громадина галеона начала быстро догонять идущий впереди корабль, заходя ему точно под правый борт. В этот момент с кормы «Ночной Ведьмы» полыхнуло, над морской гладью эхом прокатился гулкий отзвук пушечных выстрелов, и почти перед форштевнем «Пламени Феникса» вздыбились два фонтанчика воды. Брюлл вскинул подзорную трубу и гневно взглянул на корабль Фагунды.

– Какого дьявола?! – пробормотал старый пират. – Что он делает?

Мартин прищурился, наблюдая, как корабли начинают понемногу сближаться.

– Это предупреждение, чтобы мы не подходили близко, – сказал он. – Следующий выстрел может быть уже по нам.

– У нас пушек вдвое больше, – возразил Брюлл. – Что это ему взбрело в голову? Хочет драться? Или не видел флаг Братства?

Брейн снова посмотрел на мачты. Высоко, на гроте, бешено развевалось на ветру чёрное полотнище с белыми скрещёнными руками, под которыми был нарисован кривой нож. Не заметить этот флаг было просто невозможно, тем более, что на «Ночной Ведьме» висел точно такой же.

– Не думаю, – сказал Брейн. – Флаг он видел.

– Фагунда всегда был немного сумасшедшим, – добавил подошедший на мостик Грэйф. – Но, боюсь, тут что-то другое.

– Скоро узнаем, – мрачно буркнул старый пират.



***

– Капитан, это безумие! – громко сказал Хагги, когда Фагунда приказал снова зарядить пушки.

– Заряжай! Не мешкай!

– Не стоит злить старика! Он нас всех пустит на дно одним залпом!

Не помня себя в гневе, Себастьян схватил своего старпома за воротник и встряхнул.

– Заряжай, мерзавец!!! – визгливо закричал Фагунда, и на его шее от напряжения вздулись вены.

Стоявшие на палубе пираты, увидели это и растерянно замерли, не зная, что предпринять. Неписанные законы Братства гласили, что приказ своего капитана важнее любого здравого смысла, однако, в такой ситуации они оказались впервые. Ещё ни разу не было случая, чтобы корабли Вольного Братства сталкивались между собой в открытом бою. С другими судами, которые они собирались захватить, разумеется, да, всем пиратам приходилось иногда сражаться сообща, но чтобы вот так, когда, возможно, придётся убивать своих же… Многие пираты имели друзей на разных кораблях Братства. Им было не по нутру сражаться с теми, кто мог стоять с ними плечом к плечу в морских набегах. И приказ Фагунды, словно бы, повис в воздухе.

Себастьян посмотрел на своего старшего помощника, потом на остальных пиратов, неподвижно стоявших на палубе. Его рот перекосился от ярости, и Фагунда хрипло выдавил:

– Что?! Неужели, мятеж!?

Ответом ему было гробовое молчание.

В это время за кормой возникла громада галеона «Пламя Феникса». Уже можно было разглядеть пиратов, сновавших по его палубе, и готовивших абордажные крюки. Послышалось звонкое бряцание оружия. На мостике стоял Брюлл, чью седую бороду невозможно было не заметить среди окружавших его головорезов.

– А, ну, спустить паруса, караси дохлые! – донёсся громоподобный голос старого пирата.

Фагунда обернулся. Его глаза прищурились. Он понимал, что теперь всё потеряно, и с поистине дьявольской изобретательностью решил попытаться повернуть дело в свою пользу. Каким образом объяснить свои действия, Себастьян ещё не придумал, но уже начал изображать покорность словам предводителя Вольного Братства. Он кивнул остальным своим подчинённым и сказал:

– Паруса на гитовы. Выполняйте.

Хагги развернулся и махнул рукой.

– Все вахтенные, к вантам! Паруса на гитовы! Шевелитесь, шевелитесь!

Через несколько мгновений «Ночная Ведьма» начала сбавлять ход. Догнавший её галеон Брюлла, выбросил абордажные крюки, зацепляя ими планшир, и оба судна стали подтягиваться вплотную друг к другу. Через оба борта перекинули трап, и Брюлл первым спрыгнул на палубу «Ночной Ведьмы». Стоявший среди пиратов Старый Томми, увидев, что Брейн последовал за ним, выхватил у одного из зазевавшихся молодых моряков короткую абордажную саблю и тоже устремился по трапу.

– Ты стрелял в мой корабль, негодяй! – хриплым от едва сдерживаемой ярости голосом, проговорил Брюлл.

Подойдя к Себастьяну, старый пират от души ударил его эфесом шпаги в лицо. Нижняя губа Фагунды треснула, подбородок окрасился кровью, и он опрокинулся на палубу.

Ни один из членов команды Себастьяна не пошевелился, глядя как пылает злобой лицо Брюлла. Фагунда медленно поднялся, вытирая кровь, и, смиренно склонив голову, сказал:

– Это был предупредительный выстрел, милорд. Я понимаю ваше негодование, и знаю, что поступил неразумно, но я не хотел, чтобы ваш галеон подходил к нам.

Глаза Брюлла подозрительно сузились.

– И что же такого страшного случилось на «Ночной Ведьме», что мы не должны были приближаться? – тихим, не сулящим ничего хорошего, голосом спросил он. – Только не говори, будто твои молодцы подцепили что-то от портовых девок в Мальдеке!

Стоявшие вокруг пираты захохотали. Фагунда подождал, пока смех затихнет и покачал головой.

– Нет, милорд, – ответил он, покосившись на своего старшего помощника. – Если бы дело было только в этом, я бы сам сбросил этих болванов в море. У нас на борту есть опасный груз, милорд. Очень опасный. Именно поэтому я…

– И что это за груз? – перебил его Брюлл. – Две тонны ратерийского рома?

Снова раздался хохот. Себастьян тоже позволил себе слегка улыбнуться. Первый порыв гнева старого пирата прошёл, и теперь можно было не тревожиться, что его вздёрнут на рее. По своему обыкновению, Фагунда умел повернуть саму суть разговора в нужное ему русло, чтобы избежать больших неприятностей. И он надеялся на своё умение и сейчас. Когда хохот снова стих, Себастьян сказал:

– Увы, милорд, этот груз будет намного опаснее любого напитка.

– Да ну? – Брюлл обернулся и весело кивнул стоявшим подле него Мартину и старпому Грэйфу. – Я теряюсь в догадках. И что же это?

– Вампир, милорд.

Лицо Хагги, который находился рядом с Фагундой, вытянулось от величайшего изумления.

Он никогда бы не смог подумать, что его капитан, столь трепетно относившийся к порученному им делу, так быстро решил раскрыть его. И его изумление, ясно отпечатавшееся на лице, не ускользнуло от взгляда Брейна.

– Вампир? – произнёс Брюлл. – Это, что, шутка?

Кто-то из пиратов хохотнул. Но его смех уже никто не поддержал.

– Нет, милорд, – сказал Фагунда. – Это не шутка. Она внизу.

Брови старого пирата ласточками взлетели вверх.

– Она?!!



***

Висевшая на цепях пленница не могла знать, что же именно происходит на верхней палубе. Когда Фагунда ушёл, он оставил болтающийся на рукоятке кинжала Амулет Крови, видимо, подозревая герцогиню в возможной попытке освободиться от своих оков. И с какой радостью она бы сделала это! Разорвала на куски цепи, потом дождалась ночи и вволю потешилась бы кровью этих грязных животных! Но неумолимая сила, навечно запечатанная в большом, ярко сверкавшем рубине, это проклятье, ниспосланное людьми на её род, чтобы вампиры беспрекословно служили Северной Короне, совершенно истощила её.

Будучи вампиром, Арагонская могла ощущать малейшие колебания, и едва заметная дрожь переборок корабля подсказала ей, что судно открыло стрельбу. Потом эхом послышались звуки небольшого, всего-то двух орудий, пушечного залпа, и она приподняла голову. По палубе суетливо бегали люди. Топот их ног был отчётливо слышан здесь, в крюйт-камере. Далее всё стихло.

Не зная, что на самом деле творится там, наверху, герцогиня подумала, что на корабль Фагунды напал кто-то ещё. Сезон штормов подходил к концу, и немало пиратских шаек начали плавание в Седьмом море, хотя подобная ситуация ничего, в сущности, не меняла. Если даже, пираты не затопят это судно, вместе с пленницей, которую, естественно, никто не удосужится спасти, она просто попадёт в руки другого капитана. И участь её может оказаться даже горше той, что уготовила ей судьба, послав Себастьяна Фагунду.

Через некоторое время послышался громкий стук борта о борт.

На палубе раздались голоса, затем дважды люди дружно хохотали. Следом пленница услышала скрип палубного настила, кто-то шагал в сторону люка, причём людей было четверо. Арагонская замерла. Сама мысль о том, что она беспомощно висит на цепях, не имея ни малейших сил защищаться, едва не лишила её рассудка. Наконец, люк откинулся, и на лестнице показался Фагунда.

– Вот она, милорд, – сказал он, посторонившись и уступая место своим спутникам.

В крюйт-камеру спустились Брюлл, Мартин и Старый Томми, который, видимо, решил взять на себя обязанности телохранителя Брейна. Именно он и узнал пленницу. Охнув от изумления, Старый Томми покачал головой.

– Да чтоб мне облысеть! – воскликнул он, потом повернулся к Брейну и засмеялся. – Уж не та ли это клыкастая стерва, что хотела сожрать нас на Крокусовом поле? Помнится, ты задал ей тогда!

Брюлл посмотрел на Мартина.

– Старая знакомая, да?

Он кивнул.

– Да. Кажется, она из Дома Арагонов.

– Ангелина Ван Виэрэген, – сказал Фагунда. – Мы схватили её в Мальдеке и теперь везём в Седую Гавань.

Лицо старого пирата приобрело озадаченное выражение. Он хмуро сдвинул брови и недовольно проворчал:

– Ты с ума сошёл, да?

– Это почему? – опешил Фагунда.

– Эти кровососы подданные Северной Короны. Тебе не знакомо слово политика, сынок?

– За неё обещали семь тысяч салерэнов, милорд. Золотом. И двадцатая часть, как и полагается, должна пойти в казну Братства.

– Да на кой чёрт тебе эти семь тысяч, если за нами станет гоняться флот Северной Короны?

– Никто не знает, что она у нас, милорд. Её одежду мы сожгли. Из моей команды никто не станет болтать, и следов мы не оставим.

– Ты уверен? С любым вампиром слишком много хлопот.

Фагунда пристально взглянул на старого пирата.

– И что вы предлагаете, милорд?

– Я бы подтащил её крюками к люку и выдернул на палубу, – сказал Брюлл. – Солнце ещё не зашло. Оно всё сделает быстро. То, что останется, сбросим за борт.

Повисло тягостное молчание.

Брейн видел, что пленница смотрит на них. На каждого. В её прозрачно-голубых светящихся глазах не было просьбы о пощаде. Гордость этой женщины не позволила бы ничего просить. Но в её взгляде Мартин увидел ту самую безнадёжную обречённость, что бывает в глазах беззащитной бездомной собаки, отправленной людьми на живодёрню.

– Не торопитесь, милорд, – сказал Брейн, обращаясь к старому пирату. – Всё-таки семь тысяч золотых салерэнов сумма достаточно внушительная. И, как я понимаю, двадцатая часть должна отойти всему Братству, разве нет?

Брюлл задумчиво провёл пальцами по своей седой бороде и пожал плечами.

– Это так, но… Что мы будем делать, если за неё не заплатят?

– Мой наниматель весьма щедр, – многозначительно добавил Фагунда.

– Ты это уже говорил, – в голосе старого пирата послышалось раздражение. – А вдруг дело примет другой оборот? Ты хочешь оставить у себя высокородного вампира, подданного Северной Короны, а потом, когда тебя спросят, сделать вид, что просто ошибся? Никто в Карбе не примет твоих извинений.

– Не думаю, что её станут искать, – попытался возразить Себастьян.

– Это ты так не думаешь. Поверь мне, сынок, всегда остаётся шанс напроситься на неприятности.

Брейн внезапно предложил:

– Пусть это решит Братство, милорд. А пока пленница вполне может остаться на корабле.

Старый пират поджал губы. Было видно, что он размышляет над словами Мартина, хотя, видимо, уже принял решение уничтожить вампира. В это время Брейн оглянулся, быстро окинул взглядом крюйт-камеру, заметил висевший на кинжале рубин, но ничего не сказал.

– Итак, как же мы поступим, милорд? – осторожным голосом спросил Фагунда.

Брюлл тяжело вздохнул, глянул на Мартина и покачал головой.

– Хорошо, ты меня убедил. Придём в Дардек, решим, что с ней делать на сходке капитанов, – он повернулся к Фагунде и добавил: – И о тебе тоже поговорим, сынок.




4


Оба корабля, при попутном ветре, резво рассекали морскую гладь, стремясь на юг, в сторону Карневалльских островов, причудливого рая, созданного природой посреди водной стихии. Едва сменилась ночная вахта, как Себастьян Фагунда показался на палубе, дав знак своему старшему помощнику следовать за ним.

Хагги не привык долго спорить с капитаном, тем более, что прошедшие события оставили множество вопросов, которые необходимо было обсудить. И, поскольку любые уши членов команды «Ночной Ведьмы» в таком деле были бы явно лишние, Себастьян спустился вниз, на гондек,[3 - Гондек – нижняя палуба.] подождал, пока старпом окажется рядом, и направился в кладовую боцмана. Это помещение, имевшее внушительную дубовую дверь и тяжёлый засов, как нельзя лучше подходило для беседы двух человек, не желавших особой огласки.

Фагунда запер дверь, посмотрел наверх, где сквозь доски настила была видна фок-мачта, и негромко сказал:

– Мне не нравится эта идея со сходкой капитанов. Если дело обернётся худо, мы запросто можем лишиться награды.

– Да мы и так её уже почти лишились, – возразил Хагги. – Предполагалось, что через неделю наша посудина бросит якорь в Седой Гавани. А теперь мы тащимся за стариком, и, клянусь дьяволом, попадём в Дардек не раньше конца следующей недели. Не думаю, что наш столь щедрый наниматель будет ждать так долго.

– Задержку можно объяснить тысячей причин. Хуже, если мы не сохраним добычу.

– Да, капитан, – согласился Хагги. – Уж если на сходке решат убить вампира, ничего не поделаешь.

Фагунда покачал головой.

– Дурень, а почему ты думаешь, я позвал тебя? – слегка повысив голос, сказал Себастьян. – Надо сделать так, чтобы капитаны нас поддержали.

– Это каким же образом?

– Для принятия решения нужно согласие всех капитанов, кто был на сходке. А вдруг кто-то выскажется против? Тогда старику будет нечем крыть. Он знает правила Братства не хуже нас с тобой.

– Тут ведь смотря сколько будет капитанов, – сказал Хагги и почесал затылок. – В этом-то и вся закавыка…

Фагунда усмехнулся.

– Нас восемнадцать.

– Восемнадцать? – Хагги поднял брови от недоумения.

– Ты слышал старика? Этот парень, Брейн, станет капитаном «Чёрного Дракона», так что теперь нас уже восемнадцать.

– Да, конечно, но… Если посчастливиться, в Дардеке будет не больше пяти-шести. Сезон штормов на исходе, капитан. Многие наверняка уже вышли в море.

– Хорошо, посмотрим, что…

Фагунда прервался. Со стороны кормы раздались шаги. Он посмотрел наверх, подождал, пока шаги не утихнут, потом продолжал:

– Пусть будет хотя бы пятеро. Вместе со мной и этим Брейном, уже семеро. Теперь подумай, что мы должны сделать заранее, чтобы остаться с наживой?

– Ну… —Хагги озадаченно поскрёб подбородок. – Договориться с кем-нибудь из капитанов, чтобы он отдал голос в нашу пользу?

– Вот именно. Как я слышал, ты знаком с Маркусом Гэльвейном и Джоном Вэйроком?

– Да, капитан. Я хорошо знаю обоих.

– Придём в Дардек, поговори с ними. Обещай, что хочешь, но они должны высказаться за нас.

– Джона мы вряд ли застанем, – покачал головой Хагги. – Он не любит долго сидеть в порту. А Маркус, да, скорее всего, он ещё в Дардеке. Кутит напропалую где-нибудь в таверне. И команда его тоже.

– Хорошо бы застать и Йохана Бреннера, но, боюсь, его «Пепельный» вовсе не возвращался до начала сезона штормов.

– Не беда. Если Эдвард Рей и Дэко не пошли на север, то они скоро вернуться в Дардек.

Фагунда несколько мгновений размышлял, потом отрицательно мотнул головой и сказал:

– Нет, Эдварду я не доверяю. Он любит старика. И его слово для него будет важнее. А Дэко… сомневаюсь, что у неё вызовет восторг наша задумка.

– Дэко – девка рисковая, – кивнул Хагги. – Но честная. Заметит подвох, выпотрошит нас за милую душу. Может, стоит поговорить ещё и с Брейном?

Себастьян открыл было рот, чтобы сразу возразить своему старпому, однако, в его предложении, действительно, прозвучала вполне себе здравая мысль. И Фагунда лукаво усмехнулся.

– А ведь и правда, – сказал он, задумчиво потеребив пальцами рукоять сабли. – Он же теперь один из нас.

– На сходке его должны ещё утвердить, как капитана, – осторожным голосом заметил Хагги. – Пустая формальность, конечно, но всё же…

Фагунда небрежно махнул рукой.

– Утвердят. Никто не пойдёт против старика. А Брейн, видать, ему приглянулся, раз сразу позвал в капитаны.

– Вот и я говорю, надо с ним обсудить, что да как. Если откажется, тогда…

– Не думаю, что откажется. Похоже, он был наёмником, значит, ценит выгоду больше всего остального. Предложим хороший куш, согласится. Меня старик беспокоит. Вот уж с кем спорить нет резона. А меня так и подавно, выдернул на суд Братства. Придётся как-то выкручиваться.

– Это он серьёзно, что ли? – с тревогой в голосе спросил Хагги.

– Ещё как серьёзно. Могут вышвырнуть вон из Дардека.

– Паршивое дельце. На своих хлебах мы долго не протянем.

Фагунда кивнул. Он и сам понимал, что невольно ввязался в опасную игру, когда принял решение выстрелить по кораблю Брюлла. Разумеется, он рассчитывал, что его галеон не догонят, а там поди, ищи ветра в море. Да вот не вышло. Капитан, которого изгоняли из Вольного Братства, лишался возможности на совместные рейды пиратских кораблей, что попросту говоря, оставляло опального капитана и его горе-команду один на один с любым неприятельским флотом, к тому же, они становились мишенью для других пиратских шаек. Ведь помощи уже неоткуда было бы ожидать. И укромное местечко на Дарлеане, где можно спокойно починить судно и сбыть награбленное добро, тоже исчезало, словно дымка. Это было равносильно тому, как отец вышвыривает из дома нерадивого сына. И жить ему придётся на улице. Столько, сколько сможет…

– Да, невесело нам будет, – тяжело вздохнув, согласился Фагунда. – И это ещё одна причина, чтобы поговорить с капитанами. Когда знаешь, что за тебя готовы замолвить словечко, оно как-то и на душе спокойнее.

– Так оно надёжнее, капитан. Если видишь бурю, готовь шлюпки.

Себастьян засмеялся.

– На том и порешим. В Дардеке я побеседую с нашим новым капитаном, а ты найдёшь остальных.

Тем временем, на палубе «Пламени Феникса» оживлённо бегали пираты. Попутный ветер позволил снова поставить дополнительные паруса, и часть команды, в основном, молодые моряки, сгрудилась возле бушприта. Оттуда слышался бодрый голос Старого Томми, и пираты изредка хохотали.

Стоявший на мостике Брюлл повернулся к находившемуся рядом Мартину.

– Похоже, схватка с вампиром на Крокусовом поле сделала тебя знаменитым, – сказал старый пират и усмехнулся.

– У меня тогда не было выбора, – покачав головой, ответил Брейн. – Случись такое ещё раз, вряд ли я сумел бы повторить свой успех. Мне ведь просто повезло.

Брюлл расхохотался.

– Никогда не говори об этом матросам. Они верят в репутацию своего капитана больше, чем в морских богов. И, поверь мне, Мартин, их вера крепче стали. Но, если её не подпитывать, то она вполне может и проржаветь. А это худо. Очень худо. Верный и самый надёжный путь к мятежу.

Мартин посмотрел на старого пирата. В его водянисто-карих глазах промелькнуло озадаченное выражение.

– Боюсь, я не самый лучший ученик, милорд, – сказал он. – Я часто делаю что-то наперекор судьбе.

– Судьба здесь ни при чём, – тяжело вздохнул старый пират. – С годами понимаешь, насколько тщетны усилия человека побороть обстоятельства.

– Вы имеете в виду капитана «Ночной Ведьмы», милорд?

– Фагунда раб собственной жадности, – усмехнулся Брюлл. – Но он изворотлив, как змея, и не станет колебаться, если придётся ужалить тебя в спину. Думаешь, он просто так рассказал мне о своём опасном грузе? Нет, этот прохвост хочет сохранить хотя бы часть награды, обещанной ему в Седой Гавани.

– Либо, он обычный глупец, либо же дьявольски хитёр.

– Скорее, он дьявольски пронырлив. Он понимает, что эти семь тысяч уже не утаишь, дело дрянь, и он рассчитывает на голоса капитанов. Готов поспорить на свою шляпу, что в Дардеке, он постарается заранее договориться с кем-нибудь из капитанов Братства.

– А вы, милорд, хотите убить вампира? – спросил Брейн.

Старый пират несколько мгновений молчал, о чём-то размышляя, потом пожал плечами и сказал:

– Её смерть, в сущности, ничего не изменит. Конечно, если она подаст жалобу… Императору Северной Короны или в совет Гильдии… Уже неважно. Нам придётся отвечать. Скажу тебе честно, Мартин, я бы убил её. Но каков будет результат? Знаешь, я думаю, что Фагунда прав – лучше всего отправить пленницу в Седую Гавань. Мне плевать на деньги, но если этот его столь щедрый наниматель получит свою добычу и избавит Братство от присутствия вампира, я буду только рад.

Брейн кивнул.

Несмотря на то, что ещё совсем недавно герцогиня Арагонская была готова убить его самого, Мартин искренне жалел эту храбрую женщину. Он не любил работорговлю, и никогда не понимал мужчин, желавших получить своё силой и против воли, чем грешили многие из известных ему людей. Но Брейн вряд ли когда-нибудь мог себе представить, что пройдёт чуть больше года, и та самая гордая аристократка-вампир, которую он сейчас пожалел, станет его постоянной спутницей, словно тень, отбрасываемая в жаркий полдень…



***

Карневалльские острова, действительно, могли показаться настоящим раем, созданным по воле природы возле Кораллового моря. Целая островная гряда, освещаемая солнцем, прозрачные воды, настолько прозрачные, что можно было видеть снующих между водорослей рыб, высокие пальмы, белый прибрежный песок и небо, простирающееся до самого горизонта.

Дарлеан считался самым крупным из островов карневалльской гряды, с высокими скалистыми берегами и единственной подходящей бухтой, расположенной на северной части острова. Именно там и возник Дардек, большой портовый город, который, как утверждали многочисленные легенды, был воздвигнут ратерийцами в незапамятные времена, лет двести назад, в ту самую эпоху, когда они пытались колонизировать эти земли. Однако, близость Торговой Гильдии и её решительный напор, известный всем, кто плавал на юге, привели ратерийцев к полному краху. На стороне Гильдии был сильный флот и большие деньги, которые они, не скупясь, тратили на подкуп местных жителей. Так и завершилась эта колонизация. Острова перешли под власть лордов Седой Гавани, и всё, что осталось от ратерийского присутствия на Дарлеане, давным-давно стало всего лишь легендами.

Брейну ещё ни разу не доводилось бывать в здешних краях, и он с некоторой долей удивления смотрел на множество кораблей, стоявших в городской гавани. Прямо у пирсов шла бойкая оживлённая торговля, повсюду суетились вооружённые люди, недобрыми взглядами встречая вновь прибывшие суда, и можно было предположить, что Дардек стал столицей какого-нибудь небольшого королевства. Когда оба галеона заходили в порт, стоявший на мостике Брюлл пристально всматривался в уже стоявшие на рейде корабли. И весёлая усмешка внезапно появилась на его лице.

– Ага, кое-кто так и не покидал Дардек с самой осени, – сказал старый пират, указав Брейну на три больших галеона, пришвартованных слева. – Это «Пурпурный Скат», «Золотой Ястреб» и «Пепельный». Значит, Гэльвейн, Вэйрок и Йохан Бреннер ещё торчат на берегу. Остальные либо уже отплыли, либо идут обратно. Что ж, поглядим, удастся ли собрать сходку капитанов.

Мартин посмотрел на стоявшие у пирсов корабли.

– Если считать Фагунду и вас, милорд, вполне можно решить любой вопрос, – сказал он.

– Про себя не забыл? – снова усмехнулся старый пират. – Твоё слово теперь тоже будет учтено.

– Я пока не капитан.

– Через час ты им станешь. Смотри!

Палец Брюлла указал направо, туда, где вдалеке от всех, на самом крайнем пирсе, стоял со спущенными парусами большой тёмный силуэт грозного фрегата. Мартин увидел красивые обводы корпуса, массивный бушприт и утлегарь, украшенную расправившим крылья драконом из тёмного морёного дуба, и тяжёлые мачты, нависавшие над палубой, словно скалы над морем. Ставни пушечных портов были закрыты. Только сейчас Мартин понял, почему этот корабль внушал такой суеверный страх местным жителям. Было в нём что-то нечеловеческое, что-то мрачное, поднимавшееся из глубины души, как потаённый ужас, разбуженный таинственной древней силой. Конечно, это был всего лишь корабль, но то первое впечатление, которое он производил на неискушённого зрителя, давало обильную пищу человеческому воображению. И всевозможные слухи только подпитывали его.

– Хорошо, что губернатор не спалил «Чёрного Дракона» ещё до моего возвращения, – сказал Брюлл и покачал головой. – По правде, говоря, я и не думал, что этого красавца удастся сохранить. Никто не хочет быть капитаном проклятого корабля. Что скажешь, Мартин? Тебя он не пугает?

Брейн снова взглянул на стоявший поодаль фрегат и пожал плечами.

– С чего бы? Он мне нравится.

Старый пират широко улыбнулся.

– Ты просто радуешь моё сердце, Мартин. Как сойдём на берег, пожалуй, стоит сразу представить тебя губернатору.

– А не слишком ли вы торопитесь, милорд? – спросил Брейн.

– Нет, не хочу, чтобы вечером в порту собралась толпа суеверных балбесов, жаждущих изгнать зло. С факелами в руках.

– Думаете, они всё же решатся это сделать?

– Они видели, как мы заходим в порт. Срок вышел, Мартин. Теперь даже губернатор не удержит местных блюстителей праведной чистоты. В Дардеке около сотни таверн и борделей, а они будут уверять тебя, что здесь живут самые приличные люди во всей Торговой Гильдии! Ха!

Брейн лишь слегка усмехнулся, но промолчал. Он привык к тому, что человеческое лицемерие стало второй натурой множества городов, где якобы царили праведные нравы. На поверку же всегда оказывалось, что там можно было просто задохнуться от ханжества и лжи, и людские пороки, словно смрад немытой массы тел, разносились повсюду.

Между тем, старый пират, действительно, не стал зря терять время. Едва только «Пламя Феникса» был пришвартован, и команда, с радостными воплями, стала покидать галеон, как Брюлл повёл Мартина в дом губернатора, лорда Корниша Бартана. Выстроив свой особняк на небольшой возвышенности в самом центре Дардека, он позволял себе любоваться закатом, потягивая столь знаменитое здесь карневалльское вино. На южных склонах острова были роскошные виноградники, взращенные заботливыми руками фермеров, живущих вдалеке от городской суеты. Это был их единственный, но постоянный заработок, тем более, что сам губернатор охотно покупал вино, чтобы затем продать его в Мальдеке или Ультране вдвое дороже. Это, не столь опасное и обременительное занятие, Бартан сочетал с поддержкой Вольного Братства, чьи успехи в грабеже немедленно сказывались и на благосостоянии самого губернатора. Выплачивая ему долю от своей добычи, пираты свободно перемещались по Дарлеану и соседним островам карневалльской гряды, чтобы сбыть награбленное и отремонтировать свои корабли в сухом месте, не боясь гнева официальных властей. Впрочем, Торговая Гильдия всегда закрывала глаза на многие поступки морских разбойников, если они не были связаны с нападением на суда Гильдии. Однако, таких храбрецов насчитывалось весьма немного, и столь удачное сотрудничество пиратов и Бартана приносило определённую выгоду здешним землям.

Корниш Бартан не ждал гостей, и появление Брюлла с его спутником несколько удивило губернатора. Это был уже немолодой мужчина, достаточно упитанный и носивший дорогой камзол из тёмно-зелёного бархата, расшитый золотом. В левой руке он поигрывал позолоченной тростью, что было свойственно его привычке слегка нервничать при встрече с капитанами Вольного Братства.

– О, любезный Брюлл! – с льстивой улыбкой произнёс губернатор, поднимаясь из-за стола на террасе. – Я не ждал вашего возвращения так скоро.

– Разумеется, милорд, вы бы предпочли испепелить отличный корабль, прежде чем я найду ему капитана.

– Что вы, что вы, – залепетал Бартан, изобразив на лице некое подобие обиды. – Как вы могли такое подумать? У меня и в мыслях не было нарушать наш с вами уговор относительно этого фрегата. В конце концов, вам нужен ещё один корабль для плавания в Коралловом море, разве не так?

– Два месяца назад вы говорили обратное, милорд.

– Ах, ну кто будет вспоминать это незначительное и столь малопривлекательное недоразумение, дорогой Брюлл! – на лице губернатора отразилось такое приторное выражение, что Брейн, заметив его, невольно поморщился. – Главное, что вы вернулись. И, насколько я понимаю, вернулись не с пустыми руками?

Сказав это, Бартан бросил любопытный взгляд на Мартина. Несколько мгновений цепкие глаза губернатора ощупывали Брейна, словно хотели бы попробовать, каков он будет на вкус. Потом взгляд Корниша снова вернулся к старому пирату.

– Да, милорд, – сказал Брюлл. – Я нашёл «Чёрному Дракону» капитана.

Лицо губернатора отобразило фальшивую радость.

– Это хорошо! Это же очень хорошо! Наконец-то мы сможем уладить столь щекотливый вопрос и усмирить местную общину ратерийцев!

– А разве вы не усмирили её до моего отплытия в Мальдек? – бровь старого пирата недоверчиво приподнялась вверх.

– Эти вечные недовольства ратерийцев, – со вздохом ответил Бартан, – боюсь, они никогда не закончатся, пока в порту будет стоять этот жуткий корабль.

– Тогда вы смело можете передать общине, что скоро он покинет Дардек.

– И никогда не вернётся обратно?

– Этого я не могу пообещать, милорд, потому что новый капитан будет волен распоряжаться кораблём по своему усмотрению.

Глаза губернатора прищурились, а на лице промелькнуло едва уловимое раздражение. Похоже, что он оказался не совсем доволен таким ответом.

– Хорошо, пусть так, – натянутым голосом сказал Бартан и вновь посмотрел на Мартина. – Как давно вы были капитаном, сударь?

– Он несколько лет служил на кораблях Северной Короны, – не дав Мартину ответить, сказал Брюлл. – Опыт у него есть.

– Ах, вот оно что, – задумчиво протянул губернатор. – Похоже, вам чертовски повезло найти человека, способного управлять фрегатом и при том не боящегося досужих россказней.

– Мне понравился корабль, – это были первые слова, произнесённые Брейном, и его голос звучал уверенно.

Взгляд Бартана вернулся к Мартину.

– В самом деле?

– Разумеется, я ещё не видел в каком состоянии рангоут и такелаж, – по прежнему уверенным голосом сказал Брейн. – Но, думаю, корабль быстрый и достаточно маневренный, с хорошей артиллерией.

– О! Приятно слышать! Кажется, вы и вправду опытный человек в морском деле! А вы уже подумали о наборе команды?

Брюлл незаметно толкнул Мартина под локоть, как бы желая намекнуть ему, чтобы он не говорил больше ни слова, и поспешно добавил:

– Мы скоро займёмся этим вопросом, милорд.

– Конечно, конечно, – улыбнулся губернатор. – Однако, вам могут понадобиться финансовые средства, хотя бы на первое время. Знаете, оснастить фрегат и ещё вдобавок набрать команду, в наши дни это выйдет недёшево. Я мог бы дать вам ссуду. Под совершенно смехотворный процент…

Брюлл хотел было снова подать голос вместо Мартина, однако тот улыбнулся в ответ губернатору и сказал:

– Благодарю вас, милорд, но я не думаю, что стоит решать это второпях. Позвольте мне подумать?

– О! Разумеется! Я всё понимаю, поэтому вовсе не собираюсь торопить вас с ответом. Любезный Брюлл, вы действительно нашли хорошего капитана!

Поговорив ещё немного о ценах на ратерийские товары и обсудив погоду, Брюлл с его спутником покинули особняк губернатора. Уже спускаясь с террасы, старый пират тяжело вздохнул и покачал головой.

– Вот же паршивец! – негодующе сказал Брюлл. – Обещал присматривать за кораблём до моего возвращения, а, опоздай мы хотя бы на день, сжёг бы его ко всем чертям! Усмирить ратерийскую общину! Как же! Будто я не знаю, что местные торговцы шагу ступить не могут без его собственного одобрения!

– Он даже не спросил моего имени, – усмехнувшись, заметил Брейн.

– А ему плевать на твоё имя. Мы для него все одинаковые, Мартин. И пока мы можем приносить ему выгоду, он будет с нами любезничать. А если нет, он даже не вспомнит твоего лица. Какое уж тут имя…

– Я так и подумал.

– И не вздумай брать у этого паршивца ссуду! – строго предупредил Брюлл. – Высосет тебя досуха своими смехотворными процентами, оглянуться не успеешь!

– Об этом я тоже подумал, милорд. Но мне всё равно понадобятся деньги.

– Братство выделит тебе оснастку и провиант. А вот с командой решай сам.

Мартин снова усмехнулся. Конечно, именно так он и представлял себе отношения внутри пиратской вольницы. Ему дадут всё необходимое для первого выхода в море, чтобы потом сделать должником уже самого Братства. С другой стороны, такой поворот дела был гораздо лучше обещанной губернатором ссуды.

– Я бы хотел поближе взглянуть на корабль, милорд, – сказал Брейн. – И, если это возможно, то сейчас.

Старый пират внимательно посмотрел на него и расплылся в довольной улыбке.

– Медуза мне в печень! А ведь это самое лучшее предложение за последнюю неделю!

«Чёрный Дракон» одиноко стоял возле дальнего пирса, там, где его и поставили ещё до отплытия Брюлла в Мальдек. Мартин хотел было взглянуть на корабль вместе с вожаком Братства, но потом решил, что и его людям будет не лишне узнать поближе судно, на котором предстоит выходить в море. Для любого моряка его корабль – родной дом. Брейн не мог бы назвать себя настоящим моряком, ведь раньше он даже не задумывался, что его навыки морского офицера ещё где-нибудь да пригодятся. Но теперь он видел фрегат воочию, вблизи. Слышал лёгкое поскрипывание деревянных переборок. Мог протянуть руку и коснуться толстой обшивки борта. Корабль казался ему бездомным бродягой, брошенным на произвол судьбы. Люди построили его, и они же хотели его уничтожить. Не имея собственного дома, Брейн внезапно ощутил, что именно этот фрегат и станет таковым…

– Он действительно мне нравится, – обращаясь к стоявшему рядом Брюллу, сказал Мартин. – Это хороший корабль, милорд.

Брюлл расхохотался.

– Ну, тогда ты первый, кто не дрогнул, – он хлопнул Брейн по плечу.

Старый Томми, задрав голову, посмотрел на мачты, покачал головой и буркнул:

– А тут дрогнешь. Аж мороз пробирает…сто ядер мне на макушку…

Брейн взглянул на него и усмехнулся.

– Даже самые странные вещи в этом мире не всегда приносят зло.

– Мой дед тоже так говорил, – кивнул Старый Томми. – Пока не встретил мою бабушку.

Послышался смех. Брюлл был в превосходном расположении духа и предложил всем остановиться на ночлег в таверне «Золотой Якорь», которую он считал самым лучшим местом в Дардеке. Спутники Брейна охотно согласились, однако сам Мартин неожиданно отказался.

– Раз мне предстоит стать капитаном, моё место там, – он указал на борт фрегата.

Старый Томми быстро глянул на Брейна, потом мотнул головой и добавил:

– Пожалуй, и я останусь.

– Это ещё почему? – спросил Ларн.

– Негоже это оставлять капитана одного.

Снова послышался смех. Теперь уже Брюлла.

– Придётся тебе сделать его старшим помощником, Мартин, – сказал старый пират. – Клянусь всеми штормами, такая преданность большая редкость в наших краях. Что ж, оставайтесь. Я пришлю вам хороший ужин.

– Благодарю вас, милорд, – в знак признательности Мартин склонил голову, повернулся и шагнул к трапу.

На борт «Чёрного Дракона» первым взошёл его капитан…



***

Совещание капитанов Братства было назначено на следующий вечер, и уже ближе к ночи, Фагунда, так и не нашедший Брейна, наконец узнал, что он остался на корабле. Себастьян не был суеверным человеком, хотя некоторых людей и побаивался, однако не решился идти на разговор с Мартином прямо посреди ночи. Кроме того, ему пришлось выслушать Хагги, успевшего побеседовать с Маркусом Гэльвейном. Светловолосый щёголь с блёклыми голубыми глазами, находивший удовольствие только в острых ощущениях, Гэльвейн был слишком пьян, и, к тому же, находился в объятиях двух прелестниц, чтобы понять весь смысл сказанного Хагги. Но согласился поддержать Фагунду, в обмен на туманное обещание отменной добычи с приисков острова Рауракан.

Но это оказался один-единственный успех старшего помощника Фагунды. Больше никто не хотел даже говорить с ним. Теперь Себастьян опасался, что его замысел провалиться, и ранним утром всё же собрался навестить Мартина Брейна. С собой он взял только Хагги. Зная, что у Брейна совсем мало людей, и, не считая его сколь-нибудь серьёзным противником, Фагунда не слишком тревожился о своей собственной безопасности. Однако, подходя к пирсу, где стоял «Чёрный Дракон», Себастьян невольно вздрогнул. В утренней дымке силуэт корабля выглядел ещё более зловещим, чем накануне. Остановившись возле трапа, Фагунда посмотрел вверх и громко крикнул:

– Эй! Есть кто на борту?

На шканцах показался Старый Томми.

– Кто это тут кричит спозаранку? – пробурчал он, перегнулся через планшир и увидел стоявших внизу на пирсе двух пиратов. – Что угодно вашей милости?

– Можем мы подняться? – спросил Фагунда. – Я бы хотел видеть капитана Брейна.

На палубу вышел Мартин. Неторопливо подойдя к борту, он заметил Фагунду и его старпома. Старый Томми обернулся к нему и пожал плечами.

– Кажется, к нам гости.

– Да, я вижу, – спокойно сказал Брейн и махнул Себастьяну рукой. – Поднимайтесь, господа, – затем он кивнул Старому Томми и негромко произнёс: – Возьми из моей каюты саблю и оба пистолета. Принесёшь их сюда. Быстро.

– Ага, понял.

Старый Томми побежал на корму, а в это время Фагунда и его старпом ловкими шагами взобрались по трапу на борт и оказались напротив Брейна. Оружие, лежавшее в капитанской каюте, было подарком Брюлла, доставленное ещё вечером вместе с ужином. Мартин не думал, что придётся отбиваться, но, учитывая, кто оказался его гостями, ожидать можно было всякого. Себастьян пристально взглянул на Мартина и улыбнулся.

– Милорд Брейн, я полагаю? – вежливо спросил он.

– Да, сударь. Я Мартин Брейн.

– Прошу простить столь раннее вторжение, вероятно, вы и ваши люди намеревались хорошенько отдохнуть и повеселиться, тем более, что здесь, в Дардеке, полным полно…

– Если можно, ближе к делу, сударь, – перебил Мартин сладкоголосые излияния Фагунды.

– Ах, да, как раз о деле. Я хотел бы…

Себастьян прервался, увидев подходившего к ним Старого Томми. За поясом у него торчали два заряженных пистолета, а в руке он сжимал короткую абордажную саблю. Встав за спиной Брейна, Старый Томми хмуро взглянул на его собеседников. Фагунда рассмеялся.

– Думаю, это лишнее, – сказал Себастьян, насмешливо покосившись на спутника Брейна. – Право, я даже в мыслях не держал напасть на вас, милорд.

– Это старая привычка, – усмехнулся Мартин. – Не обращайте внимания. Итак, вы хотели поговорить о каком-то деле?

Фагунда оживился.

– Да, есть одно несколько деликатное обстоятельство, – сказал он, – которое требует быстрого решения.

– Я слушаю, – кивнул Брейн.

– Сегодня вечером состоится…гм…очень важное собрание. И, как вы, вероятно, знаете, милорд, ваша кандидатура капитана этого корабля должна получить одобрение других капитанов Братства. Разумеется, наш старик уже всё решил, и это будет лишь пустой формальностью. Но там всплывёт и ещё один вопрос, решение которого, возможно, окажется затруднительным.

– Вы говорите о своей пленнице, сударь?

– Именно о ней. Ваше…э-э…гм…участие в её судьбе случилось весьма кстати. Я должен поблагодарить вас, ведь я был уверен, что старик и правда выдернет её на палубу и сожжёт.

– Вы начали стрелять по нам. Чего же, вы, собственно, ожидали?

– Да, верно. Я слегка поторопился, приняв такое решение, но, в сущности, всё обошлось. Признаюсь, я впервые видел, как кто-то смог уговорить старика.

Брейн покачал головой.

– Мне не пришлось его уговаривать. Он достаточно умён, чтобы самому принимать решения.

– Это так, однако, как вы понимаете, всё ещё существует опасность, что старик передумает.

– А что вы хотите от меня?

– Думаю, вы уже слышали о наших правилах. Для голосования необходимо полное согласие всех присутствующих на совете капитанов. И, если, вдруг кто-то подаст голос против, то…

– Да, по пути в Дардек, я имел возможность узнать законы вашего Братства. Вы хотите, чтобы я подал голос за вас?

– Не совсем за меня, милорд. Моя судьба будет решаться только стариком. Остальным плевать, останусь я капитаном Братства или нет, хотя, голосовать, конечно, будут, – Фагунда лукаво улыбнулся, промолчав о том, что один голос себе он уже обеспечил. – Я хочу, чтобы вы поддержали моё предложение отправить вампира в Седую Гавань.

– Всё ещё жаждете получить семь тысяч? – усмехнулся Брейн.

– Меньше, милорд. Разумеется, меньше. Вы же знаете, двадцатая часть уйдёт в казну Братства.

– И что, по вашему, я должен буду сделать? Поговорить с Брюллом?

– Это…гм…было бы неплохо. Но я знаю старика. Он не любит, когда его обхаживают.

– Я тоже так думаю. Поэтому вынужден отказаться от вашего предложения.

Глаза Фагунды удивлённо округлились. Он отступил на шаг назад и пробормотал:

– Почему же, милорд?

– Во-первых, я пока ещё не капитан вашего Братства. Во-вторых, не хочу иметь ничего общего лично с вами. И, в-третьих, подобные интриги за спиной милорда Брюлла мне по душе.

Себастьян несколько мгновений смотрел Брейну прямо в глаза, потом гадкая улыбка появилась на его губах.

– А, понимаю, – ехидно произнёс Фагунда. – Похоже, вы сами захотели попробовать, насколько может быть искусен вампир в любви…

– У меня нет привычки брать женщину силой, – покачал головой Брейн. – Тем более, когда она в цепях. И неважно, вампир она или нет. Желаю вам всего наилучшего, сударь.

С этими словами Брейн повелительным жестом указал своему собеседнику на трап. Фагунда злобно прищурился, посмотрел на Хагги, но тот лишь пожал плечами, дескать, разговор окончен. Чувствуя нарастающее напряжение, стоявший за спиной Брейна Старый Томми медленно потянулся к пистолетам. Но ничего не произошло. Фагунда был не настолько глуп, чтобы затеять ссору накануне сходки капитанов Братства, да и уверенность, с которой держался Брейн, его немного смутила. Себастьян повернулся, дал знак своему старпому и направился к трапу. Возле него, Фагунда помедлил, обернулся, глядя на Мартина, и негромко процедил:

– Ты ещё пожалеешь об этом, щенок.



***

Они собрались в просторной комнате на втором этаже «Золотого Якоря», где владелец таверны, сам когда-то плававший на кораблях Вольного Братства, устроил небольшую гостиницу. Заранее был накрыт стол, хозяин не поскупился на красный бархат, были поставлены свечи в посеребрённых подсвечниках, и несколько бутылок карневалльского вина. Брюлл традиционно уселся во главе стола. Слева были Вэйрок, Бреннер и Гэльвейн, который к вечеру сумел-таки хоть немного протрезветь, а справа – Фагунда и Брейн. Старый пират дал знак Вэйроку, тот поднялся, подошёл к двери и плотно её закрыл.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=65090142) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Приватир – военный корабль, имеющий официальное разрешение командования заниматься грабежом и уничтожением торговых судов противника.




2


Магуар – лимон.




3


Гондек – нижняя палуба.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения